Но в то время дом СНК конечно же вызвал поток восторженных отзывов, сменившихся значительно позднее сдержанной критикой за отсутствие ансамбля, за то, что он остался «замкнутым в себе» и «безразличным к окружению». Удивляет незавершенность левого угла этого строения, резко обрывающегося у Тверской, но дело в том, что предполагалось продолжение здания по этой улице.
Прямоугольные жесткие очертания, ритмичные тяжеловесные деления, мерный ритм пилястр и окон придают этому сооружению какой-то бездушный характер. Эта схема приобрела довольно широкое распространение в сталинские времена. Единственным декоративным элементом на здании служит советский герб, все еще осеняющий высшее законодательное учреждение уже другого государства. В наше время слова «Охотный Ряд» ассоциируются с Государственной думой, нижней палатой Федерального собрания, которая получила здание бывшего Совнаркома.
В свое время планировалось перестроить в том же стиле и небольшое здание рядом с этим имперским строением. Это самый незаметный дом на улице, но самый богатый по событиям, которые оказались связанными с ним. Это здание Российского Благородного собрания, или Дома союзов, как оно стало называться в советское время, после передачи его профсоюзам.
В XVII в. тут, в ряду с соседними боярскими палатами, стояли и палаты бояр Волынских, родоначальником которых был Дмитрий Боброк с Волыни, тот самый, который прославился в Куликовской битве решительным ударом по войскам Мамая из засады.
В середине XVIII в. эта усадьба перешла от рода Волынских к Долгоруковым — ее получил князь Василий Михайлович Долгоруков после женитьбы на одной из Волынских. Князь стал знаменитым во время войны с Турцией в 1771 г., разбив вдвое превосходящую армию противника и завоевав Крым. Он очень хотел получить чин генерал-фельдмаршала, но Екатерина II наградила его орденом Св. Георгия I степени и титулом «Крымского», отчего Долгоруков так разобиделся, что вышел в отставку. В 1780 г. о нем вспомнили и назначили московским главнокомандующим (то есть главой московской администрации), и, несмотря на то что Долгоруков пробыл в этом качестве только два года до своей кончины, он сумел заслужить общую любовь добротой и доступностью, а главное, что было немаловажно, — бескорыстием.
Предполагается, что около 1781 г. дом по заказу князя переделывался архитектором М. Ф. Казаковым, который в 1785 г. еще раз его перестраивал, но уже для Благородного собрания, то есть для клуба дворянского сословия.
Тогда им был спроектирован и построен один из шедевров классической архитектуры — главный зал, названный в советское время Колонным. Для него Казаков выбрал обширный усадебный двор бывшего долгоруковского дома, уже ненужный для новых владельцев. Светлый, торжественный, просторный (площадь пола 600 кв. м) зал стал самым известным бальным и концертным залом Москвы. Французские путешественники, посетившие Москву в 1792 г., описывали дом собрания: «Посередине [дома] находится большой зал более чем сто на шестьдесят футов. Зал поддерживается 28 коринфскими колоннами, которые образуют вокруг галерею десяти-один на дцати футов. Эти колонны соединяются балюстрадой, которая несколько вредит архитектуре; впрочем, может быть, без нее колонны показались бы несколько высокими из-за небольшого интервала, который их разделяет. Вокруг большого зала расположены другие помещения, где играют, и большая столовая… Пантеон (общественный клуб) в Лондоне, сгоревший недавно (одно из самых красивых зданий Лондона, выстроенное в 1772 г. и сгоревшее в январе 1792 г. — Авт .), был единственным помещением, превосходившим московский клуб изяществом и красотой архитектуры».
Вот как отзываются о Колонном зале авторы лучшего исследования творчества Казакова, изданного в 1957 г.: «Свободный простор залитого светом пространства, обилие воздуха, как бы играющего в нежных переливах мягкой светотени простых и ясных форм, спокойный, светлый облик зала, столь созвучный при всей строгости его классической архитектуры радостным картинам солнечной природы, — все то, что дало право современникам зодчего назвать его творение „большой открытой галереей“, глубоко запечатлевается в памяти каждого, кто когда-либо бывал в Колонном зале. В этом произведении Казаков создал один из лучших своих интерьеров — празднично-торжественный и простой. Величие и интимность слиты в классических формах Колонного зала в гармоническом единстве образа. Классически ясная композиция, богатство и простота архитектуры, яркость и образная сила художественной речи характеризуют здесь гений Казакова».
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу