Н Фомина - Притчи. Хасидские, египетские, суфийские

Однажды раввин Нахман смотрел из окна на рыночную площадь и увидел одного из своих учеников, некоего Хайкеля. Тот имел вид очень озабоченный. Нахман окликнул его и пригласил войти в дом и поговорить. — Скажи мне, Хайкель, — начал разговор Нахман, — видел ли ты сегодня небо? — Нет, рабби, мне было не до того. — А улицу, Хайкель, видел ли ты улицу сегодня? — Да, рабби.

— И что же ты видел, расскажи мне.

— Ну, я видел людей… лошадей… телеги. Я видел торговцев, которые расхваливали свой товар и размахивали руками… Спорящих по какому-то поводу крестьян… Бегающих туда-сюда мужчин и женщин…

— Эх, Хайкель, Хайкель, — удрученно покачал головой Нахман, — и через пятьдесят лет, и через сто на этом месте будет улица, и будет рынок. Другие экипажи будут возить других людей, другие торговцы будут размахивать руками, а другие крестьяне будут спорить между собой. Но ни меня, ни тебя, Хайкель, уже не будет. Так скажи мне, какой смысл во всей этой беготне, если у тебя нет времени просто взглянуть на небо?

Еврей каждое утро произносит молитву, в которой, помимо прочего, просит уберечь его от дерзости. Но с другой стороны, кодекс каждодневных еврейских законов начинается с того, что каждый еврей должен быть дерзок и напорист, словно тигр. Это противоречие между двумя заповедями раввин из Коцка решил следующим образом: «Есть дерзость тигра и есть дерзость собаки, — сказал он. — Тигр убивает своего врага мгновенно и в полной тишине. Собака же встречает противника громким лаем, но нередко даже не осмеливается приблизиться к нему. И именно поэтому мы молимся о том, чтобы наша дерзость уподобилась дерзости тигра, а не собаки».

В книге псалмов царя Давида сказано: «Праведник, как пальма, раскинет ветви, как кедр ливанский, вознесется». Межиречский раввин так толковал эти слова: «В этом псалме идет речь о двух типах праведников. Одни из них окружены людьми, словно финиковая пальма в оазисе. Шуму ветвей подобен их голос, обращенный к ближним. Другие же праведники похожи на кедр, растущий в горах: голова их в небесах, а вокруг ни души. Кедр выглядит гораздо величественнее, чем шумная пальма. Однако толку от него немного, ведь, в отличие от пальмы, он бесплоден».

У известного хасидского мастера была книга, в которую он никому не разрешал заглядывать. Приходило время, и он закрывал окна и двери, и его ученики думали: «Учитель, наверное, читает таинственную книгу». Когда к нему кто-то приходил в это время, он бережно закрывал книгу и отставлял ее подальше. Он даже запрещал касаться ее.

Когда мастер умер, первым делом его ученики бросились к книге — ведь никто уже не мог им запретить заглянуть в нее. Они думали, что настал момент, когда и они узнают какую-то великую тайну, о которой раньше знал только мастер. Но когда они открыли книгу, то увидели, что все листы в ней совершенно пусты и лишь на первой странице написано одно предложение: «Когда вы сможете различать оболочку и содержимое, тогда вы станете действительно мудрыми».

Один человек пригласил мастера покрасить его лодку. В ходе работы мастер нашел дырку в днище и заделал ее. Хозяин лодки рассчитался с мастером, и они расстались. Но на следующий день хозяин лодки вновь пришел к лодочнику и вручил ему внушительный кошелек с золотом.

— Это вам, — сказал он, — деньги за починку.

— Какие деньги? — совершенно искренне удивился мастер, — ведь вы мне вчера заплатили сполна.

— Все верно, — ответил хозяин, — но то были деньги за покраску, а эти деньги я плачу за ремонт лодки.

— Вы имеете в виду ту небольшую дырку, которую я заделал? Но это заняло у меня всего несколько минут, и я и не думал брать с вас деньги за такой пустяк.

— Я забыл вам сказать об этой дырке, и если бы вы не обратили внимания на этот, как вы говорите, пустяк, то это, скорее всего, стоило бы жизни моим детям. Вчера они без спроса взяли лодку и уплыли далеко в море. Я был в отчаянии и думал, что больше никогда их не увижу. Но они благополучно вернулись. Ваша внимательность и бескорыстие спасли им жизнь.