Роман Ясюкевич: Паук и крылья

— Ну, это вам так не пройдет! — обиделся ветер, — Вы у меня узнаете!

И принялся хулиганить. Он срывал шляпы, засыпал горожан опавшими листьями и пылью, хлопал форточками так, что разбивались стекла. И до тех пор раскачивал светофоры, пока те не перепутали все цвета. Неизвестно, до чего еще доигрался бы ветер, но вдруг он случайно опрокинул почтовый ящик и белые бумажные прямоугольнички со смешным названием письма…

Темнота вышла из леса и, мягко ступая по снегу, подкралась к самой пещере. Поднялась на задние лапы, словно медведь перед последним смертельным броском, нависла над входом и застыла, выжидая.

Костер, горевший в центре пещеры, вздрогнул, почувствовав холодное дыхание тьмы, затрещали мокрые сучья, взметнулись искры к низкому закоптелому каменному своду и, словно в ответ, тревожно затрепетали ожившими тенями олени и охотники, нарисованные на стенах.

Хранитель Огня поднялся с груды облезлых шкур и поплелся к костру. Ночь наступила, теперь за огнем должен следить только он.

Но и все остальные обитатели пещеры вылезли из своих углов, потянулись к теплу. Хранитель Огня неприязненно покосился на них. Где ты, былое могущество племени? Где вы, отважные воины и ловкие охотники? Где нежные и мудрые женщины? Нет их больше. Осталось лишь несколько молодых и глупых, да рядом стоят и настороженно посматривают по сторонам новые. Кто они, эти новые? Кого привели силой, кто сам прибился во время охоты, кто пришел в пещеру на запах дыма и свет костра в надежде найти тепло и пищу. Да, в пещере тепло. Не то, что в прежние времена, когда от жара трескались камни, но огонь, разожженный в те давние годы, еще могуч, еще ярок…

Встретились как-то на ярмарке Художник и Музыкант, разговорились. И, слово за слово, решили они выяснить, чье искусство важнее и ближе к жизни.

Взяли они на прокат в овощном ряду весы и принялись взвешивать доводы друг друга. Музыкант, порывшись в памяти, кинул на свою чашу журчание ручья и соловьиную трель. Художник уравновесил это весенними полевыми цветами. Музыкант добавил гром и шорох травы, а Художник — туман над рекой и багровый закат…

Весы уже начали прогибаться, соперники раззадорились, раскричались. На шум, конечно, сбежался народ. У спорщиков появились сторонники. Кто-то начал заключать пари…

Привет. Решил написать тебе о том, что со мной произошло. Не хочу звонить. Не люблю телефонов, а междугородних особенно. Помнишь, мы никогда не могли долго разговаривать по телефону. Начинало казаться, что мы рядом, достаточно протянуть руку и коснешься губ. И через двадцать минут я уже стоял у твоего подъезда. В твоей комнате гаснет свет, а у меня обрывается сердце: вдруг свет погас совсем по другой причине? Но вот я слышу перестук твоих каблуков на лестнице, и мы почти сразу идем в парк к кошке. Помнишь, как мы с ней познакомились? Мы забрели в этот парк случайно, в поисках потаенной скамейки, и за нами тут же увязалась кошка. На какую бы дорожку мы не сворачивали, она то забегала вперед, то кралась вдоль, по кустам. Даже когда мы нашли подходящую скамейку, кошка пристроилась рядом и начала умываться, искоса посматривая на нас. Поцеловаться толком не дала! А когда мы пошли домой, она провожала нас до последнего дерева парка и долго сидела в его тени, не отводя своих круглых глаз от наших спин. Ты еще назвала ее «духом парка». И вот, недавно…

Однажды люди проснулись и поняли: облака ничего не значат.

Сколько человек в разные века смотрели на них; сколько раз писатели пытались наделить их безостановочное движение магической силой; сколько раз метеорологи раскрывали тайный смысл перемещения облачных масс, а всякие поэты зарифмовывали свои разоблачения. Для чего? Зачем? Вот тучи и туман — это да! А эти финтифлюшки, эти рюши и бутончики, это небесное мещанство, кому нужны? Люди ходили по дорогам и улицам планеты, изредка иронично поглядывая на проплывающие по небу облака…

Однажды Земля решила: «Хватит! Надоело мне тащить на себе этот человеческий мусор. Перед Вселенной стыдно! Если хоть один фантик кто-то бросит мимо урны…»

В следующую секунду на землю мимо урн обрушилось двести пятьдесят тонн фантиков, окурков, бутылочных пробок и полиэтиленовых пакетов. Но, ни один грамм не коснулся планеты. Наоборот, эти двести пятьдесят тонн, да еще миллиарды тонн мусора, брошенного раньше, взлетели на высоту тридцать тысяч километров, закрыв солнце.