Дина Бакулина: Викентий-Муравьед

— Но на Муравьеда я всё равно нисколько не похож! — решил писатель, — ведь он смотрел глаза в глаза отражению, и не мог видеть свой профиль.

Потом Викентий подошёл к стопке книг со своими сказками и начал читать одну из них. И тут же ему стало очень страшно и противно.

— Какой ужас! — не дочитав и двух страниц, сказал он. — Какая страшная злая сказка!

Он с негодованием отбросил книжку в сторону, взял другую, третью…

— Нет! — горестно воскликнул Викентий. — Эта старушка права! Я разучился писать добрые сказки. Мне и в самом деле не хватает вдохновения.

И Викентий стал решительно собираться в Русский музей.

Как только писатель очутился в Русском музее, он сразу же направился в зал, где находятся картины Ивана Айвазовского изображающие море. Этот зал оказался большим и светлым, в нем было много самых разных полотен — не только Айвазовского. Первым делом Викентий подошёл к картинам «Волна» и «Девятый вал» и с удовольствием полюбовался бушующим морем, — но вдохновения пока не почувствовал. Он уже собрался отправиться в соседний зал, как услышал, что экскурсовод попросил свою группу остановиться у большой картины, висевшей на противоположной стене.

Это была картина Карла Брюллова «Последний день Помпеи». Экскурсовод рассказывал взрослым и детям историю создания этого полотна. К сожалению, саму картину дети и взрослые заслоняли своими спинами от Викентия, а помнил он её очень смутно.

Но экскурсовод рассказывал о картине Брюллова с настоящим вдохновением, — то есть так увлеченно, что все заслушались. И Викентий встал в сторонке, боясь пропустить хоть слово. Экскурсовод рассказывал, что в этой картине запечатлена печальная история, происшедшая несколько веков назад. Это случилось в красивом итальянском городе под названием Помпея. Помпея стояла рядом с морем, а потому здесь любили селиться и отдыхать богатые люди из больших городов. Неподалёку от Помпеи высился древний вулкан Везувий. Он так давно не извергался, что все думали, что он заснул навеки. Но однажды ночью началось мощное, страшное извержение. Мирно спавшие люди в испуге просыпались, выскакивали из домов и спасались бегством. Большинству жителей удалось спастись, но многие всё же погибли. Везувий извергал кипящую огненную лаву почти два дня подряд. Красивый богатый город исчез под толстыми слоями лавы и пепла, которые выбросил из себя вулкан.

Художник Брюллов решил изобразить жителей Помпеи в те самые минуты, когда они находились перед лицом страшной опасности и даже гибели. Экскурсовод рассказывал: несмотря на то, что горожане были очень испуганы, несмотря на то, что им всем грозила смертельная опасность, многие из них проявили храбрость и великодушие. Перед лицом страшной стихии они думали не о себе, а о своих близких, пытались спасти не только себя, но и других людей.

Когда экскурсия наконец вышла из этого зала, Викентий с замирающим от волнения сердцем подошёл к картине и принялся смотреть на неё, не отрываясь. Он так задумался, что забыл обо всем на свете. Ему даже показалось, что он наяву слышит страшный грохот извергающегося Везувия, крики и стоны несчастных людей. От ужаса и сострадания Викентий закрыл лицо руками. И вдруг сквозь ужасающий грохот вулкана и крики жителей Викентий отчетливо услышал тоненький детский голосок:

— Помогите! Помогите!

Викентий протер глаза и испуганно оглянулся. В зале кроме него уже никого не было: музей через пятнадцать минут закрывался. Оказывается, старик так задумался, что простоял перед картиной несколько часов! Он уже решил, что детский крик ему почудился от усталости, и направился к двери, как вдруг снова услышал детский голос:

— Помогите! Помогите мне, пожалуйста. Вытащите меня отсюда!

И тут изумленный Викентий в самом уголке картины увидел маленькую растрёпанную девочку в белом платьице, едва заметную среди прочих персонажей. Она протягивала к нему руки и просила:

— Пожалуйста, вытащите меня отсюда! Здесь очень жарко… И я так хочу домой!

Викентий в изумлении протер глаза и ре-шил, что сошёл с ума. А потом он ещё подумал и на этот раз решил, что спит и видит сон. Такая мысль немного успокоила писателя: сон, так сон, — во сне чего только не случается. Поэтому, вместо того, чтобы размышлять в своём он уме или нет, старик быстро протянул девочке свою деревянную трость, с которой никогда не расставался. Девочка радостно и крепко ухватилась за неё, а Викентий изо всех сил потянул трость к себе.