Михаил Васильев - В Африку!

Никто и никогда в этом убежище у Пасюка не бывал. Гостей он сюда не приглашал. Боялся, что кто-то может увидеть его монеты и украсть их.

Сейчас в этой темноте крыс думал. А думал он всегда об одном. Кого бы ещё обмануть, и этим добыть ещё монет. Чтобы куча под ним стала ещё больше. Крыс очень любил монеты. И большие, и совсем маленькие, и медные, и серебряные. У него была даже одна золотая монета с изображением какого-то бородатого старика. Она висела здесь на стене, как портрет.

А темно было потому, что крыс Пасюк в минуты задумчивости незаметно для себя сгрыз все свечи. Все до одной. А свечи он покупал только самые дорогие и редкие сейчас. Восковые и сальные. Любил такие, как самые вкусные.

Куча монет была жёсткой и холодной, но сидеть и лежать на них Пасюку нравилось больше, чем в креслах, на мягких диванах и матрацах. Тем более, диваны и кресла здесь постоянно исчезали. Пасюк съедал их.

Всю мебель он покупал кукольную, в «Детском мире» и тоже самую дорогую. Потому что считал, что стыдно такому богатому крысу, как он, приобретать дешёвую. Но потом мучился, что потратил слишком много монет. Жадность боролась у него внутри с тщеславием.

Тщеславие — это значит, что Пасюк хотел, чтобы кто-то уважал его. За то, что у него много монет. Но уважающих вокруг было мало.

Среди красивой мебели, в роскоши крыс Пасюк представлял, что живет в богатом и таинственном замке.

А ещё он любил игровые приставки и всякие новейшие и моднейшие мобильные телефоны с электронными играми. Ведь в них можно играть одному. Покупал их сразу десятками и играл в своём как будто бы замке.

Крыс любил говорить про себя, что он «не чужд искусству» и считал себя скульптором. Ваял статуи. Вернее, выгрызал из сыра, своего любимого художественного материала. В основном, статуи изображали его самого, крыса Пасюка. Это называется автопортреты. Пасюк из сыра верхом на коне заносил лапу с зажатой в ней шпагой. Или, наоборот, в цилиндре и фраке сидел на мешке с монетами.

Каждый раз, создав автопортрет, крыс долго, час или полчаса, любовался своим творением. Потом ему начинало казаться, что пьедестал скульптуры получился слишком большой, или в ней самой много лишнего. Это лишнее Пасюк начинал убирать. Отгрызать, то есть. Убирал, убирал, отгрызал, отгрызал, и скульптура исчезала. На её месте оставалась пустота.

Без сыра становилось совсем скучно. Чтобы развеселиться, крыс опять начинал что-нибудь грызть. Сначала что-то съедобное, потом не очень. А затем уже всё, что было кругом. Грыз свою дорогую кукольную мебель. Диваны, столы и кресла. Игрушечный кабинетный рояль. Пластмассовую джакузи, и свою роскошную большую пятиспальную кровать.

И вот вокруг него не оставалось ничего, кроме опилок. Всегда сохранялись только голые земляные стены и куча монет. Становилось пусто и некрасиво. То, что крыс Пасюк называл замком, превращалось в земляное логово и даже просто нору.

От огорчения Пасюк принимался играть в свои любимые электронные игры, но, когда проигрывал, настроение у него совсем портилось. Тогда крыс съедал и приставки, и телефоны. От такого частого употребления вредных электронных игр у Пасюка было плохое здоровье: болел живот и портился цвет лица.

А монетам совсем не нравилось в этой норе. Им давно надоело лежать здесь неподвижно. У монет нет ног, но они ходят и обожают это делать. Ходить из магазина в магазин, среди множества народа, шума и яркого света… От одного человека к другому. Заворачивать по пути в какое-нибудь кафе или кондитерскую. Так им интереснее. В разных кошельках, бумажниках и карманах можно встретиться с другими монетами. Рассказать и послушать, кто на что интересное потратился.

Монетам нравится «тратиться». Так они называют это между собой на своем языке. Когда хотят, монеты разговаривают друг с другом. Хотя они и не большие любители поговорить. И вообще, молчаливы.

Тратиться — значит обмениваться на разные нужные всем вещи. Новенькие и давно желанные. А после этого увидеть, как кто-то радуется своей покупке.

Напрасно тот шашлычник в своей будке говорил, что монет боятся. Они совсем не страшные и не злые.

«Нас называют нечестными и даже — о ужас! — добытыми преступным путем, — разговаривали они между собой. — А нам обидно. Мы честные и не наша вина, что мы попали к крысу Пасюку. Жулику и обманщику».

Сейчас этим монетам очень хотелось потратиться, попасть в какой-нибудь магазин. Особенно, в «Детский мир», а может быть, даже в кассу цирка. Но сделать этого они не могли. И молча лежали в крысиной норе.