Анна Никольская - Кондитерские истории

Не мешкая Галя отлетела в самый дальний угол кондитерской и бросилась на… Нет, не на бандитов. Ведь, в конце концов, она была всего лишь домашней мухой, хоть и взбешённой дальше некуда. Галя понимала, что против двух таких больших бандитов у неё просто нет шансов. Поэтому она поступила по-другому. С разлёта она бросилась грудью на кнопку охранной сигнализации (та была спрятана под прилавком), и случилось чудо! Кнопка нажалась! Хотя иногда она сильно заедала, и даже Олег Викторович с ней не мог сразу справиться. Вот на что способны домашние мухи, представляете?

В общем, через три минуты приехала полиция и всех арестовала. Бандиты угодили за решётку — так им и надо. А Галя с тех пор стала просто домашней мухой, а не противно-домашней. Её больше никто так не называл — все её сразу полюбили. Ну если не все, то большинство. Остальные относились к мухе просто с уважением и всякий раз, когда она пролетала между полками или витринами, говорили:

— Вот какая смелая и хорошая муха наша Галя!

— Нам так повезло, что она живёт у нас в кондитерской!

— Мы её никуда не отпустим!

Но Галя потом всё-таки сама улетела. Она вышла замуж и переехала жить в супермаркет. Там ей тоже жилось здорово — хорошей мухе везде хорошо.

В кондитерской на углу Тополиной и Розмариновой улиц жил большой кремовый торт. Он был очень красивый, весь в розочках и грибочках. На нём было написано розовыми буквами: «ПОЗДРАВЛЯЕМ, ЖЕНЕЧКА!» Торт очень гордился своей надписью — ни у кого в кондитерской больше такой не было. Ведь его делали на заказ, специально для одного мальчика. Но потом за тортом забыли прийти, и вместо того, чтобы отправиться к Женечке, он поселился в холодильной витрине, у прилавка.

С тех пор большой кремовый торт затосковал. Он всё ждал, когда за ним придут и отнесут к имениннице. Олег Викторович не хотел его ещё больше расстраивать, поэтому не стал ему говорить всю правду Ведь кому приятно, когда про тебя забыли? Никому.

— Да брось расстраиваться! — говорил ему лимонный чизкейк. — Все наши покупатели только на тебя и любуются, не могут от тебя глаз оторвать.

— На меня любуются, а тебя вон — покупают, — с обидой отвечал большой кремовый торт и завистливо косился на чизкейк. — От тебя всего-то три кусочка осталось.

— Просто ты очень дорогой. Думаю, Олег Викторович тебя бережёт для особенных гостей.

— Каких?

— Ну-у не зна-а-аю, — уклончиво тянул чизкейк. Если честно, ему уже надоели причитания торта. Гораздо интереснее ему было болтать с другим соседом — кофейным тирамису, весёлым итальянцем.

— Sgabello cavalca una bicicletta e canta canzoni malizioso! — громко смеялся тирамису, пытаясь сказать: «Не вешай нос! Радуйся, что тебя не слопали!» Но итальянский он учил, смотря телевизор, поэтому у него всегда выходила какая-то абракадабра.

Большой кремовый торт не знал иностранных языков. Ему не нравились развязные манеры итальянца и его громкий смех. Торту казалось, что тирамису смеётся над ним, и он дулся ещё больше.

«Он смеётся над моей фигурой, — мрачно думал торт. — Я толстый! Я отвратительно толстый!»

Как только большой кремовый торт пришёл к этой страшной мысли, он тут же решил худеть. Похудеть любой ценой стало целью всей его жизни. Ведь почему Женечка так и не пришла за ним в кондитерскую? Это же ясно как день! Торт безобразно толстый. Этот крем, эти розочки, эти масляные грибочки под сахарной пудрой! Эта начинка из джема и взбитых сливок, в конце концов! Нет, торт мечтал стать поджарым, как пряник. Или лучше тоненьким, как тарталетка — это был его идеал красоты. А ещё он видел по телевизору рекламу чесночных сухариков — вот на кого надо равняться.

Торт занялся спортом. В условиях холодильной витрины это оказалось непросто — здесь вечно было столпотворение. О беге и прыжках в длину не могло быть и речи, поэтому торт выбрал занятия йогой. У него был личный тренер — заслуженный мастер спорта ореховый козинак. Но перед взбитыми сливками даже он оказался бессилен. Ни дыхательная гимнастика, ни растяжка — ничего не помогало большому кремовому торту. За всё время тренировок он не сбросил ни грамма! А ведь он так старался!