Марья-Леена Миккола - Анни Маннинен

Анни показалось, что Муттиска про нее совсем забыла, и громко проговорила:

— Какой длинный чулок! Наверно, уже больше двух метров. Для какого же великана такие чулки?

— Что? — тут Муттиска окончательно проснулась и перестала вязать. — Да-а, чулок длинноват… Ой, да он же просто длинный! И чего это он такой у меня вышел? Наверно, я вязала во сне…

И она принялась неторопливо распускать чулок до нужного размера, ласково поглядывая на Анни. Глаза у нее были такие удивительные, цвета воды. Какого цвета у нее были в молодости волосы. Муттиска никогда не упоминала, — может, рыжие? А сейчас этого уже никак нельзя было определить, потому что вся голова у нее была седая, совсем-совсем белая. Волосы закручены на затылке в большой пучок. Пучок скреплен золотым якорем — якорь этот подарил когда-то своей жене сам шкипер Муттинен, бороздивший воды этой реки на своем маленьком бриге. Но в молодости он плавал по морям, по всем семи морям, и оттуда, из заморских стран, он привез золотые украшения, ракушки, ожерелье из кораллов и большую поющую раковину. Все эти богатства хранились в комнате Муттиски, куда она пускала только самых лучших своих друзей.

— Ты пришла ко мне по делу или просто так? — спросила Муттиска, распустив чулок до нормальной длины.

— Просто так… — неопределенно ответила Анни. — Можно мне посмотреть открытки?

— Конечно, золотко, — сказала Муттиска, поднялась с кресла и пошла в дом.

Анни последовала за ней. У Муттиски хранились очень старые почтовые открытки, на которых можно было прочесть: «God Jul» [1] «Счастливого рождества» (шведск.). Здесь и далее прим. переводчика. , «Merry Christmas» [2] «Поздравляю с рождеством» (англ.). , «Доброго Рождества» или «Поздравляю с днем рождения». Это шкипер Муттинен присылал жене такие открытки из разных портовых городов Европы. Дети, изображенные на этих открытках, были нарядно одеты: в красивых рейтузах, в бархатных курточках, отороченных белым мехом, с капюшонами и муфточками. Да только таких-то детей и на свете не бывает.

Муттиска принесла открытки, положила их на кухонный стол и принялась готовить для Анни сок. Частенько первая половина дня так и проходила: Муттиска мирно подремывает и вяжет, Анни в это время читает ей вслух книгу с картинками или разглядывает почтовые открытки. Нередко Муттиска угощала ее чем-нибудь вкусным, например, ставила на стол чай с медом и с маленькими сдобными булочками, смородиновый сок или приготовленное из телятины заливное, внутри которого виднелся зеленый горошек.

Сегодня же Анни была так озабочена, что ее не интересовали всерьез ни почтовые открытки, ни угощение. Она покашливала и болтала ногами, взгляд ее то и устремлялся на Муттиску.

— Я вижу, у тебя ко мне какое-то дело, золотко, — сказала Муттиска. Сама она тем временем начала плести кружево. — Смотри, какой рисуночек. Этот кусок простынного подзора Муттинен привез мне в подарок из Севильи… Ах, что это были за времена! Все женщины завидовали, что у меня такой хороший муж… Да что это я вдруг разболталась-то. Давай выкладывай свое дело.

— Ну, в общем… Тэри рассказал, что здесь у вас побывали… как бы это сказать… гости, — запинаясь выдавила из себя Анни.

— Во-от ты о чем… — протянула Муттиска и прикрыла глаза. Анни показалось, что она чем-то недовольна.

— Этим зверям было плохо, да? Ты их лечила? — шепотом продолжала Анни.

Муттиска открыла глаза и буркнула:

— Врач посмотрел, фельдшер повертел. Ты, парень, на службу годишься. Так сказал Муттинен, когда пошел в моряки.

Анни словно и не слышала этих слов. Она подошла почти вплотную к Муттиске и почти беззвучно попросила:

— Научи меня тоже исцелять.

— Да ты говоришь так, будто веришь в бога, — заметила Муттиска. Потом она долго и пристально смотрела на Анни своими ясными глазами, в которых, как на поверхности воды, дрожал солнечный лучик. И вдруг она рассмеялась, вся вздрагивая от смеха: — Ну до чего же тебе хочется поколдовать, золотко! Ты погоди немного. А врачевать это не ворожить. Кто хочет врачевать, тот должен хорошо знать природу. Так хорошо знать, чтобы видеть душу каждого деревца, кустика, цветика, травинки, душу всего живого на земле — зверя, птицы и рыбы. Вот когда научишься видеть насквозь, тогда начнешь понимать. Тогда и помочь сможешь. Но это до-олгий путь…