Александр Асмолов - Сказки Дальних дорог

– Не знаю…

– Ладно вам! – заступился за полосатого бурундука лось. – Совсем напугали мальца.

– Да! – мышонок неожиданно вскочил и метнулся вниз, ловко цепляясь лапками за шерсть Длинного, как за веревочную лестницу. – Храбрые – все на одного! – он уже был рядом с дрожащим бурундуком. – Так нечестно!

– Никто его и не трогал, – обиженно промямлил Ме́ня.

– А чего Соня клювом щелкает?

– Мне что – теперь у грызунов разрешение спрашивать? – обиделась та.

– Не ссорьтесь, друзья, – лось обернулся к сидящим у него на спине. – Лучше узнаем, как он потерялся.

Все разом умолкли и уставились на полосатого в жилетке.

– Сам не понимаю, – после некоторой паузы растерянно пролепетал Борис. – Тут всегда опушка была, – он пожал округлыми плечиками и развел маленькие лапки. – Тропинка от опушки в самую середину Рыжего леса шла… а теперь его нет.

– Почему Рыжего? – удивился Ме́ня.

– У нас лето всегда жаркое, засушливое, вот и листва на березках и ясенях желтеет быстро. Среди елок да сосен они рыжими пятнами смотрятся. Так лес и прозвали.

– И куда же он подевался? – пискнул Малёк. – Засохнул?

– Засох, – поправила его Соня.

– Какая разница, если леса-то нет! – отмахнулся мышонок. – Куда теперь бедному грызуну деваться? А?!

– Беда… – протянул лось, приподняв голову, чтобы оглядеться.

– А ты грибков сухих не грыз? – недоверчиво спросила Соня. – Маленькие такие… От них чего только не привидится.

– Да я вход копал, – бурундучок прижал лапки к яркому жилету и подался вперед, всем своим видом показывая, что не врет. – У нас везде земля твердая… Ну, сухо потому что… А тут вдруг песок! Я его царапнул нечаянно, а он как посыплется…

– И что? – Соня склонила голову набок, стараясь определить по голосу: говорит ли собеседник правду. – Засыпало?

– С головой! – закивал Бориска. – Выбрался наверх, а тут это… – он растерянно оглянулся. – Леса-то и нет!

– И куда ж он подевался? – сова вопросительно заморгала.

– Пропа-а-ал, – плаксивым голосом протянул бурундук, собираясь зареветь. – Как и я, совсем пропал.

– Не реви, – остановил его медвежонок. – Может, ты заснул?

– Так ведь утро было! – вскинулся грызун. – Мы с братом к дубу копали. Там всегда желудей много. Боб, ну, братик мой, справа от меня рыл… А потом – бац!

– Погоди, – опять перебил его Ме́ня. – А что было перед этим «бац»?

Борис задумался.

– Мне попался какой-то старый лаз…

– Почему старый?

– Ну, он корнями насквозь пророс, – пояснил бурундук. – Пришлось не столько копать, сколько перегрызать корни… А потом этот песок попался. Я его только чуть тронул, а он как сыпанет!

– И что? – недоверчиво переспросил медвежонок.

– Ни леса, ни Боба, никого…

В наступившей паузе сверху, почти над ухом каждого, отчетливо прозвучал уверенный спокойный голос:

– Это были песочные часы.

Все задрали головы. Орел бесшумно парил над тропинкой. Он всегда появлялся в самые необычные моменты, поэтому один вид мудрой птицы говорил о том, что сейчас начнется что-то интересное. Понятно, что всем хочется узнать, что же произошло дальше, но на этом заканчивается только сказка о песочных часах.

– Зачем часы под землей? – удивился Ме́ня.

Гордый сделал круг, осматриваясь по сторонам, и бесшумно сел рядом с перепуганным его появлением бурундуком.

– Скорее всего, часы кто-то спрятал.

– Закопал у дуба? – предположила Соня.

– Возможно, – согласился орел. – Ведь дубы живут очень долго. Такую большую крону издалека видно. Это хороший ориентир.

– Ну, я же не специально! – попробовал оправдываться Бориска.

– Успокойся, тебя никто не обвиняет, – голос Гордого придавал всем уверенности. – Вопрос в том, как навести порядок со временем.

– Вы сказали порядок? – вежливо переспросила сова.

– Именно так, – сдержанно кивнул орел. – Измеряя что-то, мы часто прибегаем к сравнению. – Умная птица сделала паузу, чтобы смысл сказанного дошел до всех присутствующих. – Мы говорим: романтичный, как Вы, уважаемая Соня; сильный, как наш неутомимый друг Длинный, или хвастунишка, как совсем недавно говорили о нашем славном медвежонке. Прости меня, дружок, теперь все изменилось… – он помолчал. – О времени всегда говорили, что оно течет, как вода или просыпается, как песок. Люди давно придумали часы: солнечные, водяные, песочные, – чтобы с их помощью измерять время.

– А чего его мерить-то, – вмешался Малёк. – День длится от утра до вечера, год – от лета до лета.