Алексей Евтушенко - Бесконечная страна

Когда она вошла? Санька не заметил. Видно, и впрямь крепко задумался.

Рядом с Санькой плотно устроился на сиденье какой-то парень лет двадцати и увлечённо втыкал на смартфоне в игрушку.

– Садитесь, пожалуйста, – Санька поднялся.

Женщина перевела на него свои прозрачные глаза, и Саньке внезапно стало зябко. Словно в бабушкин погреб спустился за квасом из жаркого летнего дня.

– Спасибо, мальчик, – улыбнулась красно-чёрно-бело-жёлтая незнакомка. – Мне сейчас выходить. Но всё равно спасибо, – повторила она. – Редко встретишь в наше время таких, как ты.

Парень рядом оторвался от игрушки и недоумённо завертел головой.

– С кем это ты разговариваешь? – спросил он.

– Что? – не понял Санька.

– Я спрашиваю, кому ты предложил садиться? Никого же нет.

– Остановка «Больница номер пять!» – прозвучало в динамиках, и трамвай плавно затормозил.

– Ох, чуть не проехал…

Парень развернулся боком. Санька выскочил в проход и оттуда, через ближайшие двери, – на тротуар. Двери закрылись, трамвай тронулся.

Санька огляделся.

Красно-чёрно-жёлто-белой незнакомки видно не было.

Странно, куда она делась? Допустим, сошла раньше Саньки, пока он на соседа отвлёкся. И – что? Куда потом? Успела перебежать дорогу и скрылась в подземном переходе? Быстро, однако, перебежала, не всякая молодая так бы смогла…

Впрочем, мысли о сверхшустрой пожилой женщине со странным прозрачным взглядом, быстро вытеснили другие – привычные и невесёлые.

Санька перешёл дорогу на зелёный свет и через открытые ворота направился к главному входу в больницу. Палата, где лежала мама, находилась на третьем этаже. Лестница, коридор, ещё один коридор. Двери, двери, двери. Закрытые и открытые. На закрытых – таблички с надписями: Ординаторская, Процедурная, Хозблок, Главврач. За открытыми, ведущими в палаты, видны кровати. Одни пустые, на других лежат больные в халатах. И – запах, который ни с чем не спутаешь. Лекарств, дезинфекции, болезни, отчаяния и надежды.

Вот и пост дежурной медсестры напротив реанимационной палаты.

Раньше ему всякий раз приходилось просить разрешения, чтобы сюда войти, но теперь, после разговора бабушки с главврачом отделения, он ходит к маме свободно.

Утром, потому что все важные дела нужно делать с утра. Так его всегда учил папа. И мама с папой была согласна. Когда Санька был маленьким, он очень не любил рано ложиться и рано вставать (особенно зимой в школу, когда за окном ещё темно). Но сейчас он вырос, через четыре месяца ему исполняется тринадцать, и в семье он остался единственным мужчиной. В их с мамой семье, понятно. Потому что бабушка с дедушкой и прадедушка – это хоть и близкая, ближе некуда, родня, но семья уже другая. Просто по факту.

Поэтому маму навещать – с самого утра. Ибо важнее дела у него сейчас нет и быть не может.

Медсестра, заслышав его шаги, подняла голову.

Маша, узнал Санька. Все правильно. Если вчера была Катя, то сегодня Маша, она Катю в девять утра сменила.

Он уже знал наизусть их график дежурств, не говоря уже об именах.

– Доброе утро, Маша, – поздоровался он.

– Доброе утро, – улыбнулась Маша. Улыбка у неё была хорошая, светлая, от неё на Машиных щеках появлялись две маленькие круглые аккуратные ямочки. Катя Саньке тоже нравилась, но улыбалась она редко и скупо, так что Санька даже прозвал её про себя Царевной Несмеяной.

– Можно войти?

Он всегда спрашивал разрешения, хотя знал, что ему можно.

– Конечно.

– Всё, как всегда? Изменений нет?

И эти вопросы он задавал всегда. Хотя знал, – случись изменения, ему бы уже сказали. Если не врачи и медсёстры, то бабушка.

Маша покачала головой. Улыбка её погасла.

Санька неслышно вздохнул, отворил двери и вошёл в палату.

Мама лежала на кровати, подключённая к разнообразной медицинской аппаратуре. Её глаза были закрыты, и казалось, что она спит. Но Санька знал, что это был не сон, а кома. Слишком хорошо знал. Также он знал, что шансов на выход мамы из комы мало.

Врачи, конечно, ничего такого не говорили. Наоборот. С нарочито уверенными улыбками на лицах и бодрыми голосами они рассказывали, что всё будет хорошо, и надежды терять ни в коем случае не следует. Сами не замечая, что выражения «всё будет хорошо» и «не будем терять надежды» не слишком сочетаются друг с другом.

Поэтому Санька прошерстил весь интернет в поисках этой самой надежды. Включая профессиональные медицинские сайты и форумы. В том числе и англоязычные. Это была тяжёлая работа, от обилия непонятных латинских терминов иногда начинала болеть и отказывалась соображать голова, но он упорно продирался вперёд.