Пит Рушо - Енот и Пума

Рыцарь Джошуа фон Вюртемберг, граф Артэ, девятый коннетабль короля, сенешаль замка Монреаль.

«А не мальчишка…» — подумала Пума, обмотала стрелу паклей, подожгла и запустила ее в Унгао, поверх головы рыцаря. Просто для того, чтобы Вюртемберг почувствовал поддержку. Стрела чавкнула и потухла. За деревьями ночного леса Пуме почудились пираты и чудовища, но это был только страх, нагоняемый злым духом.

Вюртемберг ударил мечом, мелкие брызги разлетелись по сторонам. Ударил еще и еще раз. Унгао Бо вынужден был попятиться. Рыцарь, прикрываясь щитом, срубил с него какую-то кочку, она свалилась в снег и растеклась. Джошуа уворачивался от ударов, которые пытался нанести Унгао. Толстые щупальца страшилища мелькали в воздухе.

Рыцарь прекрасно знал, что делает, и отскакивал вовремя.

— Не дайте ему сомкнуться, — вдруг закричал Мертвая Сова. Огромная туша Унгао Бо стала загибаться вокруг Вюртемберга, как потревоженная гусеница. Рыцари принцессы бросились вперед, несколько ударов достигли цели, но и Унгао на этот раз не остался в долгу. Один из нападавших упал и остался лежать ничком в снегу. Его топор застрял в черной туше и через несколько мгновений рассыпался в пыль. Вюртемберг рубанул еще раз и получил чудовищный удар по щиту. Он отлетел далеко в сторону. Это его спасло, Унгао завершил окружение, но никого не поймал.

«Неужели Вюр-ртемберг не может заколоть эту скотину?» — с раздражением думала Пума.

— Сделайте что-нибудь! — крикнула она Сове и Дрозду, — что вы стоите?

— Деточка, надо драться по мере сил и умения. Тут ничего не поделаешь, – отозвался Улаф, — эта игра стара, как мир. Ты, главное, не злись. Это на тебя действует наш друг Унгао, это его любимый трюк.

Пума ужаснулась. В самом деле минуту назад она почти ненавидела своих друзей.

А они между тем честно делали свое дело. Черный Дрозд несколько раз подходил к врагу на руках и, оставаясь невидимым, пинал его ногами. Правда, никакой пользы от этого не было. Вюртемберг не пропускал ни одного выпада безнаказанно, всякий раз, когда Унгао бросался на него, он получал удар по щупальцам. Дух сумерек сделался осторожнее и старался сам к опасному рыцарю не приближаться.

Бледная Анна стояла неподвижно и смотрела, как Шарль рубится с темной горой.

Он дрался мастерски, ничуть не хуже Вюртемберга. Де Жардэ был очень силен. Его меч сверкал в свете факелов, крутился восьмеркой над головой, срубал лапы огромного врага, выбивал из тела Унгао куски слизи. Шарль не пропустил ни одного удара. Де Жардэ был храбр, силен и ловок. Но мрачная гора наступала, и никто не в силах был ее остановить.

Битва продолжалась несколько часов. Вюртемберг сумел нанести еще десяток ударов, но опять был отброшен. Унгао теперь валил деревья, сыпал черными вспышками и разрастался. Чем меньше сил оставалось у обороняющихся, тем ужаснее и больше становился Унгао Бо. Тьма сгущалась, и даже свет луны сделался серым.

— Шарль, — тихо сказала Анна, не проронившая за это время ни слова, — Шарль, подойдите ко мне.

Он услышал, подошел и посмотрел большими детскими глазами на принцессу.

— Я знаю, — сказала Анна, что ты сделаешь все, что будет в твоих силах. Но, скорее всего, все мы не доживем до утра. Это не страшно. Шарль, я хочу, чтобы ты знал, я любила тебя… Ступай, — проговорила Принцесса, опустив ресницы.

Счастливый де Жардэ повернулся и, царапая снег мечом, пошел на Унгао Бо, как ребенок идет ловить мотылька. Пума увидела, что Принцесса побледнела еще сильнее, прекрасное лицо ее сделалось белее лунного света. Пума бросилась к Анне, но поздно.

Принцесса пошатнулась и упала на спину. Она была мертва. Проклятие Бродячей Лошади сбылось. Анна разлюбила своего рыцаря и умерла, потому что ее душа не выдержала пустоты, жизнь потеряла всякий смысл. Она не могла жить и не любить своего Шарля.

— Мр-р-разь, — зарычала Пума и бросилась на Унгао Бо. Сова не успел ее схватить.

Она подбежала к черной горе. Воздух вокруг звенел от мороза.

— Мр-разь! — прокричала Пума и увидела маленькие гадкие глазки, издевательски-нагло смотрящие на нее. Пума плюнула в гнусную рожу. Глаза Унгао налились бешенством, он вытянул шею и подался вперед. Пума сорвала с себя амулет и надела его на Унгао Бо. Раздался медвежий рев, и дух сумерек превратился в обычного медведя гризли. Он стоял на задних лапах, по самое брюхо провалившись в глубокий снег. Де Жардэ одним ударом рассек его наискось. Убитый медведь свалился, горячая кровь дымилась и блестела в темноте.