Ольга Люкшина - Опара-городок для малышей

В тот самый момент, когда Каравай в десятый раз запела арию «Жила-была Ватрушка…», в дверь грозно постучали. Каравай даже подпрыгнула на стуле от испуга. Булка тоже испугалась и выронила из рук крышку от кастрюли, в которой варился чечевичный суп, который очень любила привередливая дочка, заставляющая маму всегда готовить одно и то же. Как, кстати сказать, надоела папе Батону и братцу Рогалику эта похлёбка!

Булка подняла крышку с пола и положила её в раковину, схватила половник и вместе с ним побежала открывать дверь. Каравай по привычке спряталась в шкафу. Посмотрев в глазок, мама увидела разъярённую соседку и открыла дверь:

– Здравствуйте, – первой поздоровалась мама. – Что-то случилось?

– А вы ещё спрашиваете! Я больной старый хлебовек, – дыша на маму ромом, начала разговор Бабка, – прилегла на часок отдохнуть, а тут такой страшный шум!

Каравай вылезла из шкафа и спряталась за входной дверью, чтобы послушать, о чём говорят взрослые.

– Я не поняла, – смутилась Булка. – Объясните, в чём дело.

– Ваша Каравайка не даёт мне спать. Я как старый хлебовек нуждаюсь в отдыхе! Сделайте одолжение, прекратите это безобразие, – тут Бабка перешла на крик, – иначе я за себя не отвечаю!

– Извините за беспокойство, бабушка… Я разберусь… До свидания, – быстро попрощалась мама и захлопнула дверь перед самым носом разбушевавшейся соседки.

– Всё время Ромовой Бабке чего-то не нравится, – загрустила мама. – Что же делать, нельзя же чтобы талант ребёнка пропадал зря…

– Да, действительно, нельзя – согласилась сдобная девочка. – А можно я ещё раз спою?

– Конечно, только очень тихо, – попросила Булка.

– А тихо я не умею, – надула губки, а потом вдруг заплакала Каравай. – Не бывает песен шёпотом!

– Почему же не бывает?

И тогда мама Булка запела песню про Сухаря:

«Раз, морозною зимой,

Вдоль опушки лесной,

Шёл Сухарь к себе домой…»

– Нет, не пой, мне не нравится песня про Сухаря, – ещё громче заплакала девочка. – Я же днём пою. Когда же мне теперь петь и играть? Наверное, никогда? А-а-а, – и слёзы покатились градом.

– Давай подождём до вечера. Вот вернётся с работы папа Батон, и мы вместе что-нибудь придумаем.

Но на Каравай уже не действовали никакие слова. Обида на Ромовую Бабку была такой сильной, что малышка не могла остановиться и продолжала обливаться слезами. А когда слёзы всё-таки закончились, Пшеничная сдоба залезла в любимое убежище – шкаф и просидела там до самого вечера, укачивая игрушечного Батончика с соской.

Когда на улицах Опары-городка стемнело, вернулся с работы усталый папа Батон, пришёл из школы Рогалик, засидевшийся допоздна в библиотеке. Собравшаяся за ужином дружная хлебная семейка, взволнованно рассказывала новости, которые произошли в этот день. Рассказ про визит Ромовой Бабки, вывел обычно сдержанного папу из себя:

– К сожалению, с соседкой ничего сделать нельзя. Хотя этот ром уже давно надоел опарцам, но её ни разу не поймали с поличным! Это беззаконие прекратится лишь в том случае, если её поймают за руку с бутылкой рома или у неё сломается ромовый аппарат, – так сказал папа, выходя из-за стола, направляясь в гостиную, чтобы отдохнуть и посмотреть по хлебовизору очередной выпуск передачи «Толокно».

Каравай тоже отправилась вслед за папой, которого она очень сильно любила. Забравшись к нему на колени и прижавшись к его широкой груди, Каравай заснула самым сладким и безмятежным сном.

На следующий день, проводив домочадцев по делам, – папу Батона на работу в Хлебный Дом Дружбы, а сына Рогалика в школу, – мама Булка и Каравай решили отправиться в гости к тёте Горбушке и её дочке Гренке.

Они жили на площади Великого Колобка, в том доме, где располагалась единственная в городе аптека. Горбушка была известной травницей и заведовала в аптеке отделом лекарственных трав. Как все хлеборейцы, за исключением Краюшки, о которой вы ещё обязательно узнаете, Горбушка была очень гостеприимной и радушной хозяйкой. Она часто приглашала к себе маму Булку, чтобы поболтать и обсудить новые рецепты лекарственных настоек, которые помогали бороться с хлебными болезнями: лихоманкой, мерехлюндией и сине-зелёной плесенью, а также аллергическим капризитом. Пока мамы делились новостями, дети обычно тихо играли. Но иногда они начинали ссориться по пустякам. Бывало и такое, что маленький конфликт перерастал в драку. После чего обычно мама Булка, извиняясь за причинённые неудобства, спешно собиралась домой, так как инициатором ссор и разборок была обидчивая Каравай, которая любила командовать и повелевать, но никогда не любила подчиняться. Но в этот день дети вели себя очень смирно. Они не ссорились и всё время о чём-то перешёптывались. Любая тайна сближала маленьких хлеборейцев как клей. (Кстати, очень хороший клей умеет варить Краюшка.)