Сакариас Топелиус - Колокола

В один прекрасный день Бирребурр и Бурребирр вздумали со всеми своими подвластными мелкими колдунами предпринять увеселительную поездку на остров Св. Лаврентия, который лежит одиноко в океане немного к югу от Берингова пролива. Вокруг них, насколько хватал глаз, расстилалось море, спокойное, как зеркало, и киты стаями играли на поверхности моря, совсем как уклейки играют в солнечный день в спокойном заливе. Это все показалось колдунам слишком однообразным; чем бы позабавиться хорошенько в такую чудную погоду? Один из них дунул бурю, которая так и завыла; другой устроил густой туман на море. Уж и была же погодка, коли даже киты, которые хорошо выносят всякую непогоду на море, должны были запрятаться на полмили под воду; но это-то и казалось колдунам необыкновенно забавным.

Затем колдуны устроили несколько невинных игр. Они бросали друг в друга, точно рябиной, большими глыбами гранита; опрокинули целый лес, подожгли его и палили головешками друг другу бороды. Потом они начали меряться силами и пробовали плечом сдвинуть гору; пытались они также выпить весь океан и втягивали в себя воду. Вода бросилась им в голову, и вот они начали бегать взапуски и только тогда вспомнили, что они на острове, когда один за другим шлепнулись в море.

– Нет, – сказал Бурребирр, вытирая с бороды морскую пену, – здесь тесно бегать взапуски. Давайте-ка ловить солнце: посмотрим, кто его поймает!

Все колдуны нашли, что это очень умно придумано. Они порешили, что побегут за солнцем, поймают его за красный воротник и запрячут в мешок. Какой чудный мрак распространился бы тогда! И никогда больше не пришлось бы им щуриться от противного дневного света.

– Давайте биться об заклад на одну часть света! – закричал Бурребирр. – Я побегу за солнцем в ту сторону, где оно восходит из-за гор.

– Эка штука! – сказал Бирребурр. – Надо только лечь спать на горе и пораньше встать, вот и поймаешь солнце за ворот. Вот я так хочу поймать солнце там, где оно садится. Думаю, это будет похитрее.

Ладно, они ударили по рукам и побились об заклад на одну часть света. И вот оба поспешили домой, чтобы надеть семимильные сапоги.

Бурребирр соображал так: «Я побегу к востоку через Северную Америку, и если мне не удастся изловить солнце на горах Аляски, то я наверное поймаю его на Клипбергене».

Бирребурр думал: «Я побегу к западу через Азию, а уж там ничего не может быть легче, как поймать солнце на большой Сибирской равнине – там есть где разбежаться…». У-у-у! Вот они пустились в путь так, что семимильные сапоги только заскрипели.

Эта погоня за солнцем не обошлась без приключений. Сперва я расскажу про Бурребирра. Он побежал, как и хотел, по Северной Америке через Аляскинскую равнину к востоку и достиг гор с тем же названием; на этих-то горах он и предполагал подкараулить солнце. Пробежать сотни миль через равнину было еще не так трудно, но влезть на высокую гору было нелегкое дело.

– Уф, – сказал Бурребирр, когда он добрался наконец до самой верхушки, – нельзя сказать, чтобы это была удобная лестница! Я отдохну тут минутку и буду караулить, когда взойдет солнце.

Вот он уселся на вершине, наскреб под себя немного мху, чтобы было помягче, да и уснул. Там на горе не было ни будильника, ни утреннего кофе, и вот случилось так, что, когда Бурребирр проснулся, солнце уже высоко стояло на небе и светило ему прямо в глаза.

– A-а, да ты, кажется, еще смеешься надо мной, – пробормотал Бурребирр себе в бороду. – Так погоди же, уж завтра ты не уйдешь от меня на Клипбергене.

Нечего делать, пришлось опять бежать к востоку до Клипбергена, на вершину которого Бурребирр и вбежал с разбегу. «Ну, теперь я уж не засну, – подумал он, – положу себе в бороду осиное гнездо, а в каждый семимильный сапог по муравейнику…». Сказано – сделано. Легко себе представить, что уж в эту-то ночь Бурребирр не сомкнул глаз ни на минуту. Когда на востоке занялась утренняя заря, он спрятался за уступом скалы, чтобы солнце его не видало, и стал сторожить. Мешок был тут же наготове: в него Бурребирр собирался запрятать солнце, как брюкву какую, лишь только оно покажется над скалой.

– Раз… два, три… – не успел он сосчитать и до десяти, как солнце взошло. – Вот, вот! – и Бурребирр схватил солнце, так что только затрещало и искры посыпались, но искры были слишком горячи. Бурребирру показалось, что он в кузнице трогает добела раскаленное железо. Ай-ай! Бурребирр обжег пальцы, опалил бороду, нос и глаза и полетел вниз с горы, как мяч; он бежал, бежал, сам не зная куда, до тех пор, пока не свалился в большое Медвежье море, которое ты можешь искать на карте. Там нашел его один американский доктор, который сжалился над несчастным колдуном и отправил его куда-то в лазарет, где он, вероятно, лежит и до сего дня с пластырем на носу и ждет, когда отрастет его опаленная борода, чтобы в приличном виде показаться своим подвластным колдунам у Берингова пролива.