Наталья Аверкиева - Ты – моё счастье

***

– Мора идет! Мора идет! – несся впереди тревожный детский голос.

Мора шла по пыльной дороге к своему дому босая и в окровавленном льняном платье. Черные волосы распущены и спутаны, словно они никогда не знали гребня. Лицо в черных пятнах. Во рту отвратительный привкус крови. Хотелось рукавом вытереть язык, но рукава тоже в крови. Она шаталась и очень плохо себя чувствовала, как будто слишком много выпила хмельного. События последних двух или трех дней полностью исчезли из ее памяти. Она лишь помнила этот манящий вкус крови, а потом – полный провал. И еще ее разрывало от ненависти и глубочайшего зла на всех и каждого. Казалось, любой косой взгляд – и она уничтожит, убьет без сожалений и раздумий. Злость была настолько осязаемой и реальной, что тянулась за ней следом длинной тенью-мантией, превращая цветы и траву в пожухлую массу. Если тень касалась деревьев, то те скидывали листву, птицы падали замертво, собаки начинали метаться и скулить. Люди торопливо прятались по домам, закрывали ставни, уводили детей. Все разбегались от шагающей по общине молодой женщины, как мыши, завидевшие кота, потому что знали – сейчас ведьма может убить одним взглядом.

Ее дом был крайним. Он стоял у самого леса. Большой, светлый сруб с дымоходом, самый добротный и крепкий, украшенный резьбой. У остальных жителей дома темные, низкие, а у нее новенький терем, как будто ему не сотня лет, а всего года два, даже пах еще вкусно. Двор обнесен частоколом в человеческий рост – идеально ровные бревна, одно к одному, с заостренными пиками. Нет, она не боялась, что к ней во двор придут незваные гости и нарушат уединение. Она вообще могла не закрывать двери – люди ненавидели ее и безумно боялись. Давно бы сожгли, если бы ведьма не помогала и не лечила. В обычной жизни Мора сторонилась людей, и те отвечали ей полной взаимностью: обходили стороной, избегали встречаться взглядами, опасались даже судачить за ее спиной – проклятая умела читать мысли и за злой язык могла наказать или лесного зверя натравить, ибо скорая была на расправу, особенно в гневе. Никто не знал, когда точно она появилась в этой деревне. Казалось, что она была здесь всегда, хотя старики помнили еще ее мать – такую же ведьму.

Мора толкнула калитку, чувствуя, что силы покидают ее. Ей навстречу выбежал волк. Приветливо завилял хвостом. Лизнул руку.

– Пойди, Дружка, еле держусь, – отмахнулась Мора, сделала еще пару шагов, прикрыв калитку за спиной, и только после этого тяжело опустилась наземь. Черная тень осталась снаружи, как будто мантия расстегнулась и упала.

Волк начал ласкаться, подставлять голову, тыкаться холодным носом в ладони. Мора обняла его, зарывшись лицом в жесткую шерсть, и заплакала. Она совсем ничего не помнила. Дважды в год несколько дней выпадают из ее памяти, а потом она находит себя посреди леса в одном нижнем платье, иногда всю залитую кровью, и, разбитая, тащится босиком домой. Даже превращаясь в кошку, собаку, волчицу или медведицу она всё помнит, а вот эти несколько дней – нет.

Всё очень быстро забылось и вернулось на круги своя. Всё лето ночью и на заре Мора собирала лечебные и волшебные травы, способные затянуть любую рану, притянуть удачу или нагнать бесов. Днем занималась нехитрой работой в огороде и по дому. Ну как занималась… Нагонит к себе помощников, усядется на бревнышке под березой и руководит ими – велит сделать то да это, благо за частоколом не видать, кто у нее там в огороде копается. А она может какого зверя лесного попросит или человека, который перед ней провинился, заставит. И ей польза, и помощникам труд. Часто к ней с просьбами захаживали люди с общины или из соседних деревень приезжали: у кого корова захворала – Мора, помоги, у кого урожай гибнет – не навел ли кто чубася*. Иные детей к ней тащили. Часто бабоньки забегали – у кого сердце от любви болит, а кому и от соперницы нужно избавиться, кто-то соседку злую просит проучить, кто-то из зависти напакостить хочет. Всякий люд к ней заглядывал. Платили щедро – мясо несли, яйца, молоко, репу, не голодала Мора даже в голодные годы, жила в свое удовольствие.

По осени часто в лес стала ходить – торопилась последние лечебные травки собрать, ягодами и грибами запастись. Бер* бока наел, шерсть нарастил, к спячке начал готовиться. Он с самим Хозяином был дружен, просьбы с ним Мора Хозяину леса передавала, поклоны клала, защиты просила, помощи, батюшкой его называла. Велес* не обижал ее, помогал, в траву и корешки силу вкладывал, ягод в изобилии ей давал, орехов да грибов не жалел. А она ему дары приносила – мед, молоко да бражку клюквенную. Через Бера передавала.