Иван Панькин - Легенды о мастере Тычке

— Мастер, я давно хотел спросить вас, почему наш начальник все время жалуется на свою работу и всем твердит: "Не дай бог кому носить шапку Мономаха". Правда, она такая тяжелая?

— Очень тяжелая, если под ней пустая голова.

Человек часто не замечает, как он живет, а живет он иногда жизнью совсем другой эпохи. Мой отец говорил: "Стоит человеку на немного позабыть о позывных своего времени, жизнь его отбрасывает на целую эпоху назад, и тогда за ним начинает ходить вторая тень".

Что за тень? А вот послушайте притчу.

Говорят, у нас в кузнечном цехе работал человек по имени Митька-хват. Он был здоровенный мужик. Руки у него как оглобли. Не диво, что такими руками мог гнуть тавровое железо, а диво, что ими мог подкручивать усы комарам. Из-под его молотка выходили сказочные вещи. Туляки за мастерство чуть ли не на руках его носили.

Стоять бы и стоять этому Митьке у наковальни, пока его руки радость приносили людям. Да не тут-то было. Показалось ему звание начальника громче. Бросил молот и сел на начальствующее кресло, думая, что он будет по-барски жить и только руками водить.

Пока за станками и горнами еще стояли ровесники, легко ему было водить руками, все его распоряжения, даже неправильные, выполнялись без лишних слов. Но когда на рабочие места пришли дети сверстников, тут-то Митька и стал в тупик. Эти без расчетов и проверки не садились за работу. И вышло так, что Митьке осталось командовать только воздухом. Не радовался он больше начальствующему креслу.

Пробовал снова удаль свою показать на наковальне, но только рассмешил кузнецов: ослаб и разучился работать. А семья у него большая стала, кормить ее как-то надо. А как? И решил правдой или неправдой до конца за свое место держаться.

Как-то раз он выходит из кабинета, видит — за ним плетется какая-то чужая тень и вытесняет его собственную.

— Это что за оказия? — испуганно прошептал Митька.

Снова забежал в кабинет и забился в свое кресло. Тогда незнакомая тень отделилась от него, села на стол и сказала:

— Ты только заметил меня, а я давно хожу за тобой. Я твоя новая тень. Страшна? А ты присмотрись к себе, каким ты стал.

— Что ты от меня хочешь?! — закричал Митька.

— Я хотела тебе предложить мундир.

— Какой мундир?

— Железный, в котором бы ты мог спрятать свою душу.

— На кой ляд он мне сдался?

— Как — на кой? — сказала тень. — С открытой душой тебе все равно теперь нельзя работать.

— Убирайся! — со злостью закричал Митька. — И видеть тебя не хочу!

— Ну, гляди, — проговорила тень, — если потребуюсь, позови.

А работать Митьке становилось с каждым днем все труднее и труднее. Иной раз и впрямь хоть прячь свою душу под железный мундир. Как-то в минуты отчаяния Митька подумал: "Может, действительно обратиться к этой проклятой тени?" Только он успел так подумать, а тень тут как тут, уже сидит перед ним на столе.

— А-а, голубчик, все-таки вспомнил меня! Я так и знала, что ты не обойдешься без железного мундира.

— Так где же он? —не глядя на тень, спросил Митька.

— В твоих руках. Такие вещи надо делать только самому. А секрет подскажу.

Как только он выковал мундир и напялил на себя, чужая тень исчезла, но вместе с ней исчезла и его собственная. Чтобы подчиненные этого не заметили, Митька стал ходить теневой стороной заводского двора.

В мундире он почувствовал себя сразу спокойней. И душу не видно, и сам стал погрузней, даже в голосе появилась зычность. Живет опять по-прежнему и "руками водит". Про свое горе начал забывать. Как-то раз оглянулся назад: за ним опять ходит тень. Сначала обрадовался: думал, что своя, но это была та, которая его загнала в железный мундир.

— Чего тебе еще нужно? — спросил Митька.

— Мундир-то на замки захлопнул, а ключи сделать позабыл. Может, иной раз захочется тебе открыть душу перед людьми. Пришла подсказать, как их сделать.

Митька не то что перед людьми, перед женой боялся открыть душу. Да и зачем открывать мундир, если в нем гораздо спокойней. Он отрицательно махнул рукой, тень снова исчезла и больше не появлялась совсем.