Лазарь Лагин: Старик Хоттабыч (1958, илл. Ротова)

– Прежде всего поднимитесь, пожалуйста, с колен, – сказал Волька.

– Твоё слово для меня закон, – послушно ответствовал старик и встал на ноги. – Я жду твоих дальнейших повелений.

– А теперь, – неуверенно промолвил Волька, – если это вас не затруднит… будьте добры… конечно, если вас это не очень затруднит… Одним словом, мне бы очень хотелось очутиться на полу.

В тот же миг он оказался внизу, рядом со стариком Хоттабычем, как мы будем в дальнейшем для краткости величать нашего нового знакомого. Первым делом Волька схватился за штаны. Штаны были совершенно целы.

Начинались чудеса.

– Повелевай мною! – продолжал Хоттабыч, глядя на Вольку преданными глазами. – Нет ли у тебя какого-нибудь горя, о Волька ибн Алёша? Скажи, и я помогу тебе.

– Ой! – всплеснул руками Волька, кинув взгляд на бодро тикавший на его столе будильник. – Опаздываю! Опаздываю на экзамен!..

– На что ты опаздываешь, о драгоценнейший Волька ибн Алёша? – деловито осведомился Хоттабыч. – Что ты называешь этим странным словом «эк-за-мен»?

– Это то же самое, что испытания. Я опаздываю в школу на испытания.

– Знай же, о Волька, – обиделся старичок, – что ты плохо ценишь моё могущество. Нет, нет и ещё раз нет! Ты не опоздаешь на экзамен. Скажи только, что тебе больше по нраву: задержать экзамены или немедленно оказаться у врат твоей школы?

– Оказаться у врат, – сказал Волька.

– Нет ничего легче! Сейчас ты будешь там, куда ты так жадно тянешься своей юной и благородной душой, и ты потрясёшь своими познаниями учителей своих и товарищей своих.

С приятным хрустальным звоном старичок снова выдернул из бороды сначала один волосок, а за ним другой.

– Боюсь, что не потрясу, – рассудительно вздохнул Волька, быстренько переодеваясь в форменную одежду. – По географии я, честно говоря, на пятёрку не вытяну.

– По географии? – вскричал старик и торжественно поднял свои иссохшие волосатые руки. – Тебе предстоит экзамен по географии?! Знай же, о изумительнейший из изумительных, что тебе неслыханно повезло, ибо я больше кого-либо из джиннов богат знаниями по географии, – я, твой верный слуга Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб. Мы пойдём с тобой в школу, да будут благословенны её фундамент и крыша! Я буду тебе незримо подсказывать ответы на все вопросы, которые будут тебе заданы, и ты прославишься среди учеников своей школы и среди учеников всех школ твоего великолепного города. И пусть только попробуют твои учителя не удостоить тебя самых высочайших похвал: они будут иметь дело со мной! – Тут Хоттабыч рассвирепел. – О, тогда им придётся очень, оч-чень плохо! Я превращу их в ослов, на которых возят воду, в бездомных собак, покрытых коростой, в самых отвратительных и мерзких жаб, вот что я с ними сделаю!.. Впрочем, – успокоился он так же быстро, как и рассвирепел, – до этого дело не дойдёт, ибо все, о Волька ибн Алёша, будут восхищены твоими ответами.

– Спасибо, Гассан Хоттабыч, – тяжко-тяжко вздохнул Волька. – Спасибо, только никаких подсказок мне не надо. Мы – пионеры – принципиально против подсказок. Мы против них организованно боремся.

Ну откуда было старому джинну, проведшему столько лет в заточении, знать учёное слово «принципиально»? Но вздох, которым его юный спаситель сопроводил свои слова, полные печального благородства, утвердили Хоттабыча в убеждении, что помощь его нужна Вольке ибн Алёше больше чем когда бы то ни было.

– Ты меня очень огорчаешь своим отказом, – сказал Хоттабыч. – И ведь, главное, учти: никто моей подсказки не заметит.

– Ну да! – горько усмехнулся Волька. – У Варвары Степановны такой тонкий слух, спасу нет!

– Теперь ты меня не только огорчаешь, но и обижаешь, о Волька ибн Алёша. Если Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб говорит, что никто не заметит, значит, так оно и будет.

– Никто-никто? – переспросил для верности Волька.

– Никто-никто. То, что я буду иметь счастье тебе подсказать, пойдёт из моих почтительных уст прямо в твои высокочтимые уши.

– Просто не знаю, что мне с вами делать, Гассан Хоттабыч, – притворно вздохнул Волька. – Ужасно не хочется огорчать вас отказом… Ладно, так и быть!.. География – это тебе не математика и не русский язык. По математике или русскому я бы ни за что не согласился на самую малюсенькую подсказку. Но поскольку география всё-таки не самый главный предмет… Ну, тогда пошли побыстрее!.. Только… – Тут он окинул критическим взором необычное одеяние старика. – М-м-м-да-а-а… Как бы это вам переодеться, Гассан Хоттабыч?