Туве Янссон - Когда прилетит комета

Комета стала просто огромной и явно держала курс на Муми-долину. Языки пламени вокруг неё побелели и слепили глаза.

Муми-тролль слез с дерева первым. Он осторожно огляделся и принюхался. И закричал:

— А тут всё зелёное! Кругом листья и цветы!

Лес здесь стоял не обглоданный саранчой и выглядел так, как и положено лесу. И казалось, что до дому осталось совсем чуть-чуть.

В этот день вся мелюзга до последнего муравья попряталась по своим норам, а птицы тихо сидели на деревьях и ждали.

— Ну, сестричка, — сказал Снорк, — не хочешь сорвать цветок себе за ухо?

— Спасибо, — отозвалась Снорочка, — что-то не хочется. Мне страшно.

Снифф шёл и думал о котёнке. Кисонька такая маленькая, думал он. Может, она сидит на крыльце? Может, скажет что-нибудь или просто помурлычет? Вдруг она уже забыла его, Сниффа? Снифф всё больше сомневался и нервничал и наконец начал тихонько повизгивать.

— Всё будет хорошо, вот увидишь, — сказал Снусмумрик. — Только иди, пожалуйста, побыстрее. Мы очень спешим.

— Всё спешим да спешим! — не выдержал Хемуль. — Везде суета, шум и никакого покоя!

Он шёл со скорбной физиономией и повсюду высматривал свой альбом. Было жарко, душно, а у них совсем не осталось ни еды, ни питья. Они шли и шли.

«Как странно, когда идёшь и всё время думаешь и думаешь о чём-то одном, — размышлял Муми-тролль. — Мне даже уже мерещится запах свежих булочек». Вздохнув, он продолжал идти. Но спустя мгновение остановился, поднял морду и принюхался. И бросился вперёд.

Лес поредел. Запах свежих булочек становился всё явственнее. И вдруг перед ним открылась Муми-долина, и голубой домик показался — такой же мирный и привычный, как когда они уходили. А в нём мама преспокойно пекла имбирные пряники.

— Мы дома! Мы дома! — закричал Муми-тролль. — Я знал, что всё кончится хорошо. Смотрите!

— Вон мост, про который ты рассказывал! — воскликнула Снорочка. — А вон там, наверное, залезательное дерево. Какой хорошенький домик! И крылечко уютное.

Снифф бросил взгляд на крыльцо. Котёнка не было.

Муми-мама на кухне украшала розовыми взбитыми сливками торт. По краю его вилась шоколадная надпись: «Дорогому Муми-троллю», а сверху красовалась леденцовая звезда.

Мама тихонько насвистывала и время от времени поглядывала в окно. Муми-папа беспокойно бродил из одной комнаты в другую и не находил себе места.

— Где же их носит? — сказал он. — Скоро половина второго.

— Придут, — отвечала мама. — Не волнуйся. Вот, подержи-ка торт, я подложу под него бумагу. Таз оставим Сниффу, он любит вылизывать…

Папа вздохнул и взял торт.

— Не надо было их отпускать, — сказал он. — Но мы ведь не знали…

Вошёл Ондатр и уселся на ящик для дров.

— Ну как там комета? — спросила Муми-мама.

— Летит во весь опор, — удовлетворённо сказал Ондатр. — Нашли время печь пироги!

— Хотите пряничка? — предложила Муми-мама.

— Пожалуй, съем один, раз всё равно сидим без дела, — согласился Ондатр.

Доедая третий, он заметил:

— Похоже, через мост бежит ваш отпрыск. И в весьма пёстрой компании.

— Муми-тролль? — воскликнула мама и уронила лопатку для торта в помойное ведро. — Что ж вы молчали?

Мама бросилась во двор, папа побежал следом.

И это действительно был Муми-тролль! И Снифф, и целая толпа гостей, которых мама с папой никогда раньше не видели.

— Я так ждала! — закричала мама. — Дай-ка я тебя обниму! Худые-то какие, грязные… Какое счастье! Неужели это правда?

— Мама! Папа! — закричал Муми-тролль. — Я дрался! Я дрался с ядовитым кустом и победил! Бац-бац, и у него все руки поотлетали, остались одни пеньки!

— Как же ты решился? — ахнула мама. — А что это за девочка?

— Это Снорочка, — ответил Муми-тролль. — Это её я спасал от ядовитого куста. А вот Снорк. А это — мой лучший друг Снусмумрик. И Хемуль, он коллекционирует марки.

Все пожали друг другу лапы.

— Как интересно, — заметил Муми-папа. — Коллекционировать марки — такое благородное увлечение.

— Это не увлечение, а профессия, — буркнул Хемуль: он ночью плохо спал.

— Вот как, — сказал папа. — В любом случае вы, наверное, захотите взглянуть на альбом, который к нам вчера прилетел.

— Что?! — возопил Хемуль.

— Да-да, — подхватила мама, — я с вечера поставила тесто, а к утру в него нападало полным-полно каких-то маленьких липких бумажечек.