Вероника Батхен - Королева роз

Дни сменялись годами. Королева все так же сидела за прялкой и пела и своими руками рыхлила землю в саду. Король тащил на своих плечах королевство, а по вечерам возился с бумагой и клеем. Подданные роптали. Нужен наследник, твердили благородные фрейлины. Нужны войны и героические походы — ворчали советники. Что за пренебрежение — вместо жизненных дел возиться с безнадежным ребенком — мутили воду шпионы. Король знал — это правда — печаль поселилась в их славном дворце, зеркала покрываются патиной, время не ждет. Королева смотрела на линии первых морщин и украдкой выщипывала серебристые ниточки из волос. Но, встречаясь у спальни дочери, они улыбались друг другу и входили внутрь, чтобы порадовать и обогреть свое дитя.

Всё новые волшебные игрушки добывал король из далеких стран. Всё новые платья шила королева. Всё новые песни пелись по вечерам. Дочь их радовала — случалось, она повторяла слова колыбельных и строки из сказок, случалось — улыбалась и звонко смеялась во сне, пару раз даже села в постели, всякий раз обжигая надеждой сердца родителей. Но все оставалось по-прежнему. Каждый вечер король с королевой поочередно целовали теплые щеки девочки, зажигали свечу у постели и выходили, тихонько прикрывая за собой двери.

А когда свеча гасла, принцесса превращалась в мышку. Быстроногую, серую мышку, с хитрыми бусинками глаз и любопытным носом. Через щель под кроватью она выбиралась из спальни и бегала по дворцу и ходила гулять по саду. Вы себе не представляете, сколько больших чудес для одной маленькой мышки можно найти в любом доме. А уж если это королевский дворец… Кухня с залежами орехов и сыпучих, хрустящих зерен. Подвалы, заставленные бочонками, где гулко и мрачно каплет вода с потолка. Столик фрейлины — пудреницы и кисточки, румяна, духи, пуховка — нежнейший белый комок, которым можно играть, как мячиком. Пыльный покой библиотеки, книги с картинками — если сбросить одну на пол, можно переворачивать носом страницы. Золотое веретено мамы и тонкие ниточки — так забавно перебирать их лапками. Закоулки осеннего сада, дорожки с лужами и желудями, большие желтые яблоки на земле, мягкая глина, на которой остаются замечательные следы — плюх-шлеп, вот и картинка вышла. Страшная кошка с пронзительными глазами — только бы увернуться, притаиться в каком-нибудь уголке. А поутру, до того, как солнце заглянет в окошко спальни, обязательно надо вернуться и позвонить в бубенчик, — это мышка не забывала.

Ей было все любопытно — откуда течет ручей, почему трещит и рвется пергамент, что получится, если столкнуть с полки тонкостенную вазу с чудными птицами, как истошно визжит, запрыгивая на стол пожилая, важная дама. Мышка любила следить, как работает папа-король — скрипит пером по бумаге, расставляет фигурки, отхлебывает из большого блестящего кубка и снова пишет. А когда королева наряжалась к рождественскому балу, мышка смотрела и любовалась — мама красивая. Ей тоже хотелось пышное белое платье, вышитое серебром и жемчужинами, высокую прическу и крохотные туфельки с пряжками, но она знала, что мышки платья не носят.

Шутки ради она перегрызла шнурки на корсете у обер-нянюшки, из баловства утащила перстень-печатку у министра секретных дел и припрятала его в норке, просто так, из интереса разворошила прическу послу чужедальнего королевства, задремавшему на полночном приеме. Придворные стали жаловаться — нет прохода от нахальных и пакостных грызунов. Мажордом приказал расставить хитроумные мышеловки по всем покоям дворца. Так и сделали.

Мышка попалась случайно — приманкой в клетке стал шарик из пестрых перьев. Такой легкий и яркий — разве можно пройти мимо, не тронуть лапкой не наподдать носом, не увидеть — как он покатится по темному полу… Но едва мышка дотронулась до игрушки, раздался щелчок и дверка захлопнулась. Стало страшно — что будет, если к рассвету не позвонишь в бубенчик? Мышка съежилась и запищала на железные прутья. Она плакала долго-долго, потом трясла клетку и пробовала грызть решетку, потом снова плакала и звала маму.

Вернувшись с парадного ужина, королева сперва испугалась — она жутко боялась мышей, а тут в собственной спальне в ловушке пищит чудовище. Но король успокоил жену — пустые страхи. Он взял клетку:

— Смотри — это просто зверек, маленький и безобидный. Он боится тебя куда больше, чем ты его. Видишь, у бедной мышки даже хвостик дрожит от ужаса.

Королева вгляделась — и правда, в круглых ушках и бусинках глаз зверька не было ничего страшного. Даже мило — гладкая серая шкурка, лапки с крохотными коготками, черный носик. И пахнет яблоками — не иначе, сбежала из кладовой.