Крис Колфер - Авторская одиссея

— В дом. Сейчас же! — рявкнула Шарлотта и захлопнула окно.

Коннер сглотнул.

— Пошло-поехало.

И не успели Алекс с Коннером опомниться, как уже сидели на диване в гостиной, а их мама, вне себя от гнева, мерила шагами комнату. Шарлотта была так расстроена, что не могла даже найти слов, чтобы отругать детей. Боб уселся в кресло рядом с близнецами и осторожно выглядывал из-за чашки кофе, опасаясь за их безопасность.

— Новый дом красивый, — открыла рот Алекс. — Мне очень нравится, как вы обставили…

— Молчать, — приказала Шарлотта. — Вы хоть представляете, каково мне пришлось? Да я чуть с ума не сошла от беспокойства, я ночами не спала!

— Мам, нам правда очень жаль, — сказал Коннер. — Мы не хотели, чтобы ты беспокоилась…

— Замолчи, говорить буду я, — отрезала Шарлотта. — Вы знаете, каково это, когда идёшь в магазин за продуктами, а тебя спрашивают «Как поживают ваши дети?», а ты и сама понятия не имеешь? А каково сообщать в школьное управление «Мои дети перевелись в другую школу», при этом не имея никаких документов о переводе? Вы хоть подумали, каково мне, когда я неделями не получаю от вас новостей, кроме «Извини, что не ответили, мам, нам с драконом надо было сражаться» или «Нам пора, мам, на замок напала армия»?

Шарлотта сверлила взглядом близнецов, будто ждала ответа на свои вопросы, но те молчали, потому что не знали: позволено им говорить или же мама сделала театральную паузу для пущего эффекта.

— Я искренне надеюсь, что ваши будущие дети будут проявлять к вам больше уважения, чем вы ко мне, — продолжала Шарлотта. — Потому что не знать, живы или нет твои дети в другом мире, — хуже всего на свете. Это хуже, чем сражения с колдуньями, драконами и армиями, вместе взятыми, попомните моё слово!

Шарлотте на глаза навернулись слёзы, и она отвела взгляд, чтобы промокнуть их бумажным платочком. Чувство вины, которое близнецы испытывали до встречи с мамой, не шло ни в какое сравнение с тем, что они ощутили сейчас. Им так сдавило грудь, что казалось, они вот-вот взорвутся.

— Мам, мы не нарочно тебе не звонили, — сказала Алекс. — Мы объясним, если ты позволишь. В сказочном мире случилось кое-что ужасное, и нам нужна твоя помощь…

— Да плевать мне, что там случилось! Там постоянно что-то случается! Но семья должна быть для вас на первом месте! Мы с папой так вас воспитывали, и я думала, что вы это понимаете!

— Да, ты права, — сказал Коннер. — Но жизни стольких людей в опасности, и…

— А о своей жизни вы подумали? — перебила его Шарлотта. — Вы с тринадцати лет постоянно спасаете других, а о себе вообще не думаете. Вы хоть знаете, какой сегодня день?

Алекс и Коннер переглянулись, но оба не знали, о чём говорит мама. Мысленно они быстренько пробежались по списку всевозможных праздников и особых событий, но так ничего и не вспомнили.

— Сегодня годовщина вашей с Бобом свадьбы? — попробовал угадать Коннер.

Шарлотта выглядела как никогда расстроенной.

— Нет, сегодня вам исполнилось пятнадцать, — сказала она.

Близнецы были потрясены. Как они могли забыть о собственном дне рождения? Наконец всё сказанное мамой обрело для них смысл. Они были так заняты спасением других, что напрочь забыли о себе.

Шарлотта бросила взгляд на часы и схватила свою сумочку и ключи от машины с гвоздика у двери.

— Мне пора на работу. Вы оба под домашним арестом.

Коннер посмотрел на Алекс и спросил:

— Погоди, мама ещё может нас наказывать?

— Ещё как могу! Идите наверх в свои комнаты и сидите там, пока я не вернусь домой.

— А у меня вообще есть тут своя комната? — уточнила Алекс.

Шарлотту задел её вопрос.

— Конечно есть. Когда я вернусь, мы устроим милый семейный ужин и отпразднуем ваш день рождения.

— Мам, спасибо, но у нас время поджимает, — возразила Алекс.

— Александра Бейли, это меньшее, что вы можете для меня сделать, — отрезала Шарлотта. — А после того как мы спокойно поужинаем по-семейному и обсудим обычные семейные дела, мы поговорим о том, с чем вам нужно помочь, но только после! Коннер, покажи, пожалуйста, сестре её комнату.

Шарлотта уехала на работу, Алекс и Коннер подавленно молчали. Они испытывали целый вихрь эмоций: чувство вины, стыд, разочарование, тревогу — и не знали, на чём сосредоточиться.

Боб попытался разрядить обстановку, но даже он был смущён и растерян.

— Что ж… — проговорил он. — С днём рождения?..

Пленники очень обрадовались, что их правители спаслись от казни, и даже воспряли духом. Однако чтобы не разгневать императора снова, они вели себя тихо.