Крис Колфер - Авторская одиссея

— Точно! Нам же нужно место, где они побудут, пока мы не соберём всех персонажей из других рассказов. А ещё нужно, чтобы за ними кто-то присматривал, чтобы они не разбрелись кто куда… и это должен быть тот, кому мы полностью доверяем и кто не испугается, узнав о наших делах…

Близнецы стали думать, кто бы это мог быть, но в головы им ничего не приходило. Это должен был быть тот, кто уже знает о сказочном мире, кто уже видел волшебство и не испугается его. Ещё этот человек должен был быть ответственным, ведь ему придётся присматривать за вымышленными персонажами, и у него должно было быть много места, чтобы их разместить. Алекс и Коннера осенило одновременно. Они переглянулись и поняли, что каждый из них думает об одном и том же: только один человек мог справиться с такой сложной задачей.

— Мама! — хором воскликнули близнецы.

Однако порадоваться найденному решению они не успели: их захлестнуло чувством вины.

— Не припомню, когда в последний раз разговаривала с мамой, — сказала Алекс.

— Я тоже, — кивнул Коннер. — Она, наверное, с ума сходит.

— Мы были так заняты спасением сказочного мира, что даже не связывались с ней и не узнавали, как дела дома.

— Люди мы, может, и хорошие, а вот дети — ужасные, — вздохнул Коннер.

— Захочет она нам помочь или нет, всё равно нужно зайти домой, чтобы она знала, что мы живы, — сказала Алекс. — Будем надеяться, она пойдёт нам навстречу.

Итак, близнецы договорились. Коннер собрал свои рассказы в папку, и ребята отправились к выходу из парка. Алекс шла за братом, но не понимала, куда он шагает.

— Эй, ты куда? — спросила она.

— Домой.

— Но дом там.

— Нет, он раньше там был, — объяснил Коннер. — Мы с мамой переехали к Бобу после их свадьбы, забыла?

Алекс ещё сильнее ощутила вину: она была так оторвана от прежней жизни, что даже не знала, где теперь живёт её собственная семья. Когда она думала о маме и отчиме, ей представлялось, что они живут в съёмном доме, в котором они поселились после смерти папы. Пожалуй, Другой мир всё же изменился.

— Я самая плохая дочь на свете, — сказала Алекс. — Веселья дома будет мало, да?

— Ага, — кивнул Коннер. — Мама сильно расстроится, когда нас увидит, и я её не виню.

Ребята дошли до конца парка, и Коннер неожиданно остановился.

— Ты ничего не забыла? — спросил он сестру.

— Чего? — удивилась Алекс.

Коннер смерил её взглядом с ног до головы, словно это было очевидно.

— Алекс, ты одета как Зубная фея, — фыркнул он. — Нельзя разгуливать в таком виде по району.

— Ой, точно! Секунду.

Быстро крутанувшись вокруг своей оси, Алекс превратила своё сверкающее платье и туфельки в футболку, джинсы и кроссовки.

— Я уже забыла, как удобно в одежде Другого мира, — призналась она.

— Ты снова похожа на себя, — заметил Коннер. — А теперь идём, чем быстрее это сделаем, тем лучше.

Ребята зашагали по улицам района в сторону Сикамор-драйв. Солнце уже встало, и Алекс разглядывала залитые светом дома. Она обрадовалась, что мама с Бобом живут в таком приятном на вид районе. Алекс и без подсказки Коннера поняла, какой дом принадлежит их семье: перед ним были разбиты клумбы с мамиными любимыми розами.

— Надеюсь, мы застанем их дома, — сказал Коннер. — Обычно они в это время уходят на утреннюю смену или возвращаются с ночной.

Близнецы прошли по извилистой подъездной дорожке к дому и постучали в дверь. Через пару минут она открылась. На пороге стоял их отчим Боб, всё ещё в пижаме и с чашкой кофе в руках. Глаза у него были припухшие — видимо, он только что проснулся. Доктор поморгал несколько раз, чтобы убедиться, что зрение его не обманывает и это действительно Алекс и Коннер.

— Доброе утро, Боб, — радостно сказала Алекс. — Я так рада тебя видеть!

Боб потёр глаза и почесал затылок, будто сомневался, что проснулся.

— Э… привет, — пробормотал он. — Вот так сюрприз.

— Мама дома? — спросил Коннер. — Нам надо с ней поговорить.

— Да, она наверху, на работу собирается. Ох, и обрадуется она вам… Шарлотта, к тебе гости! — крикнул он.

Близнецы услышали, как открылось окно над крыльцом. Подняв головы, они увидели маму, которая смотрела на них со второго этажа. Она уже надела свою голубую больничную униформу. На лице у неё отразились разные эмоции: сперва шок при виде детей, затем облегчение, что они живы, радость от того, что они наконец-то вернулись домой, но потом все эти чувства сменил гнев.

— Привет, мам, — виновато протянули близнецы.