Вероника Батхен - Сказки с крыш

Жизнь потекла своим чередом — лифт катался с первого до двадцатого этажа и назад, водосточная труба сливала вниз потоки ливня, чердачные окна блестели, флюгер крутился, банька дышала паром.

Проводив последнего гостя, наша феечка садилась на самый край крыши, смотрела на звезды и болтала ногами. На груди, на шнурочке до сих пор висела монета с корабликом и островами, она совсем не пострадала. И наша феечка думала — настанет день, я расправлю крылья и полечу далеко-далеко, к синему морю, ветрам и пальмам, башням и крепостям… И кораблик качнет парусами — привет! Привет!

…В каждом мусоре есть жемчужина, остается её найти…

Устраивайтесь поудобней, любезные мои читатели, запасайтесь попкорном и кока-колой. Я расскажу вам сказку… бзз… расскажу вам сказку… бзз… сказку…

Далеко-далеко, за семью лесами, за семью морями, за тихой речкой, за синим долом, в хрустальном домике на одуванчиковой поляне жила-была феечка. Как и все феечки по соседству, была она златокудрой и синеглазой, беззаботной, смешливой и взбалмошной. Как и все феечки, умела творить чудеса — добрые и полезные по хозяйству. Одевалась она в паутинный шелк, кушала таинственный плод маракуйя, воздушные бисквиты и птичье молоко, умывалась исключительно свежей росой. По утрам нашу феечку будили чудесными серенадами два прекрасных принца по очереди, по вечерам — убаюкивал ветер (в теплые ночи феечка очень любила спать в гамачке под яблоней). А дни кончались до невозможности быстро — знаете, сколько дел приходится переделать порядочной юной феечке? Надо успеть на все танцы в округе, почесать язычок со всеми соседками, осчастливить хотя бы взглядом всех принцев в пределах видимости, пожелать доброго вечера всем деревьям, придумать чудо, переписать рецепт варенья из розовых лепестков… А еще хочется погулять под луной на крыше, окунуться в любимое озеро, набрать ромашек, сшить себе новое платьице, улететь на сто миль и вернуться обратно — пусть решат, что меня похитили и поищут. Видите сами — наша феечка исключительно занятая особа.

И вот, однажды, апрельским днем (а в стране феечек бывают только апрель и август), феечка проснулась в своей уютной постельке, умылась и отправилась завтракать. Но, поскольку всю эту неделю она провела в разъездах и хлопотах, забывая покушать вовремя, таинственный плод маракуйя успел издохнуть. Он лежал на фарфоровом блюдечке, с одного бока черный, с другого уже червивый, и феечка страшно расстроилась. Она засунула блюдечко в дальний ящик стола и крепко-накрепко закрыла его на ключ — вот-вот должны были придти гости, и вообще — как можно радостным днем трогать нежными ручками такую пакость.

Гости несколько запоздали, поэтому феечка провела перед зеркалом лишний час. И в конце концов обнаружила прыщик и полморщинки на свежем личике. Феечка горько задумалась — вдруг она начала стареть (хотя феечки и не стареют). Поэтому пришедшие гости застали хозяйку в совершенно расстроенных чувствах. Варенье из розовых лепестков подгорело, на скатерти оказалось пятно размером с горошину, дружеская беседа прокисла, едва начавшись. И к концу вечера один из двух верных принцев исполнил прекрасный рондель, посвятив его злейшей подруге феечки. Какой конфуз!

От огорчения феечка не пошла на очередной бал и весь вечер бродила по саду, ожидая, когда же кто-нибудь о ней вспомнит и придет утешать. Но праздник был необыкновенно удачен, веселились всю ночь и отсутствия феечки не заметили.

А от холодного ветра у феечки начался страшный насморк. Поэтому, когда верный принц в семь утра встал под ее балконом, приветствуя даму сердца, она против обыкновения лишь закрыла плотнее ставни.

Три дня бедная феечка пролежала в постели одна-одинешенька.

На четвертый у принца хватило храбрости ее навестить. Он принес даме сердца апельсиновый лед, голубое мороженое с цукатами и кружевной носовой платочек — его вышила трудолюбивыми ручками одна знакомая феечка. И, поставив дары к изголовью бедняжки, в тридцать девятый раз сделал ей предложение… Вся округа потом шепталась — как жестоко поступила неблагодарная феечка с верным принцем.

Все проходит — кончилась и простуда. Ослабевшая, бледная феечка вышла в сад. Там сидела осень. Август этого года оказался столь холоден, что листья на яблонях побурели и начали осыпаться. С неприятно серого неба накрапывал дождик, дорожки размокли. «Вот она, моя беспросветная жизнь, — подумала феечка. — И в чем смысл?»