Константин Сергиенко - До свидания, овраг [с иллюстрациями]

Пошла на охоту Собака, принесла Человеку мяса, сварила, накормила. Человек заснул, а когда проснулся, снова просит еды:

— Эй, Собака, где мясо?

— Гав-гав! — отвечает Собака.

— Что это значит «гав-гав»? — сердится Человек. — Говори, чтобы понятно было.

— Гав-гав! — отвечает Собака. — Пока мы жили, как брат с братом, я говорила понятно. Теперь нам не о чем разговаривать. Пока не исправишься, буду говорить с тобой «гав-гав!».

Так и вышло, что Собака перестала разговаривать с Человеком. Человек с тех пор немного исправился. Сам на охоту ходит, сам себе мясо варит. Но, видно, ещё не пришло время помириться с ним до конца. Поэтому Человек только и слышит от Собаки: «Гав-гав!»

Вот что рассказала мне мать, когда я был ещё маленьким щенком.

Мой добрый приятель кот Ямомото решил переселиться на дерево. Дело в том, что он поссорился со своими домашними и оказался на улице.

— Видишь ли, — объяснил он, — им не понравилось, что ты пришёл ко мне в гости, разбил цветок и наследил. Но я суров. Они у меня тише воды, ниже травы.

Ямомото принялся зализывать лапу.

— Болит? — спросил я.

— Немножко. С хозяином дрался. Он, видишь ли, на меня замахнулся. Но я строг. Я так дал ему лапой, что он покатился кувырком. Как думаешь, я не сильно его ударил? Быть может, я слишком непреклонен?

Я похвалил Ямомото. Надо уметь постоять за себя.

— Да, силёнка у меня есть, — согласился Ямомото, — потрогай мускул. Но теперь я хочу пожить отдельно. Пусть они узнают, что значит жить без своего Ямомото. Без своего доброго, умного императора, который о них так заботился. Пусть они сами готовят обед, подметают пол, пусть сами наливают молока в мою мисочку. Неблагодарные!

Ямомото промокнул лапой слезинку.

— Не расстраивайся, — сказал я, — проживём.

— Конечно, проживём, — сказал Ямомото, — я решил переселиться на дерево.

— На дерево?

— Да. Построю себе гнездо рядом с галками. Это очень удобно. На обед буду брать по одной галке.

Я засомневался, что чернухи так легко согласятся с Ямомото.

— А почему? — удивился тот. — Что им, жалко? Ведь их так много. Никогда не понимал этих галок. Все чёрные, одинаковые. Какая им разница, если на одну станет меньше? Было бы меня столько, я бы не жадничал, подарил пару штук себя на шапку хозяину.

Ямомото долго раздумывал, как строить гнездо. Потом позвал меня и сказал:

— Садись вон там и слушай. Называется «доклад». Когда кончу, похлопай мне лапами. Понял?

Он поправил усы и начал:

— Я решил построить гнездо. Соберу сто палочек, двести прутиков, пятнадцать корешков одуванчиков, соломинки, шерсть, волоски, мох, тряпочки, а также большой замок с двумя ключами. Самое главное, чтобы гнездо запиралось. Я кончил. Хлопай, Гордый.

Я изо всех сил постукал лапой об лапу. Ямомото поклонился.

— Называется «доклад», — важно повторил он.

С утра Ямомото принялся строить гнездо. Я помогал ему, как мог. Таскал палочки и прутики, а от себя добавил картонную коробку.

Не успел Ямомото пристроить на дереве первые прутики, как подлетела чернуха и что-то гаркнула ему в самое ухо. Ямомото отшатнулся и чуть не свалился вниз.

— Грубиянка! — сказал он.

К полдню на дереве что-то чернело. Издали это напоминало кучу мусора. Птицы так и кружили рядом и всё кричали, кричали.

— Самое главное — замок, — пыхтя сказал Ямомото. — Гнездо должно запираться. Эти галки житья не дадут.

Я спросил, куда он повесит замок. На его гнезде и двери-то нет. Ямомото задумался.

Пока он размышлял, я побежал обедать. Когда вернулся, увидел печальную картину. Галки ломали постройку Ямомото и разделывали под орех моего доброго друга.

Их было видимо-невидимо. От них почернело небо. Откуда взялось столько птиц? Они носились кругами со свистом и долбили крепкими клювами гнездо и его строителя.

Шерсть летела клочками, сыпались с дерева палочки, прутики, свалилась картонная коробка, а под конец сам Ямомото плюхнулся рядом со мной, отчаянно размахивая лапами.

— Видишь ли, — сказал он, отдышавшись, — им не понравилось, что я император. Но я суров. Видел, как я дал лапой одной? Она полетела вверх тормашками!

Я посочувствовал Ямомото.