Дмитрий Нагишкин - Амурские сказки (с рис. автора)

Обрадовался медведь, что теперь не надо будет ходить по тайге, что можно будет в берлогу залечь.

— Идем, — говорит, — сестра-лиса, домой поскорее!

— Идем, идем!

Побежала лиса вперед. Домчалась до косогора, по которому тропинка шла. Воткнула она посередине тропинка нож, острием вверх, и назад вернулась.

— Что ж ты так медленно идешь? Надо бегом.

Добежали они до косогора. Говорит лиса медведю:

— Давай скатимся с горы. Кто скорее!

во

Медведь согласился. И покатились они кувырком. Катится лиса и поет:

— Катись, катись, мяса кусок!

Спрашивает медведь:

— Что ты говоришь, сестра-лиса?

— Да вот, говорю, что мяса на четверть зимы есть. Катятся они дальше. Опять лиса свое тянет. Спросил ее медведь, о чем лиса поет. Та опять:

— Да вот, говорю, что на ползимы мяса есть. Наткнулся медведь на нож, вкопанный лисой на косогоре, распорол себе брюхо. А лиса поет:

— Лежи, лежи, мяса кусок!

— Что ты поешь, сестра-лиса? — спрашивает медведь.

— Да вот, говорю, мяса на целую зиму есть.

Издох медведь. А хитрая лиса освежевала тушу, на куски порезала, в берлогу мясо стаскала. Стала жить хорошо: мяса вдоволь, берлога теплая. И всю зиму перезимовала сытая.

Вот как лиса обманула медведя.

На берегу реки стояла маленькая сопка [18] Сопка — название горы, холма на Дальнем Востоке. . А у самого подножья ее жили удэ. В этом стойбище было очень много детей. Они любили драться на палках, бегать взапуски, тянуться на поясках, маленькой острогой бить кету. Все удэ очень любили своих детей.

И у шамана Чумбоки был сын по имени Акимка. Шаман был богатый. Жил он обманом. Он говорил, что очень много знает, что может любого человека вылечить и любого человека заколдовать. Заболеет кто-нибудь в стойбище, шаман идет туда. Посмотрит на больного и говорит:

— В него чорт залез! Надо его прогнать.

Бубен натянет, начнет в него бить; кружится, кружится, непонятные слова говорит, будто с чертями разговаривает и просит их не трогать больного или угрожает им.

Если больной выздоровеет, шаман говорит:

— Вот, прогнал я злых духов. Сильный я!

А если больной умрет, шаман говорит:

— Плохо платили, мало верили мне. Вот злые духи и утащили больного к себе.

Люди боялись шамана, платили ему. Стал он очень богатый. Загордился. Ходит толстый, жирный до того, что у него халат насквозь просалился. Нос кверху задирает, сам про себя думает, что он лучше всех остальных людей.

Сын его Акимка был такой же, как и все дети. Обидно шаману стало, что сын его на всех детей похож. Решил он отличить своего сына от всех остальных. Пошел Чумбока к кузнецу. Принес ему золото.

— Слушай, кузнец, сделай мне кольцо!

Спрашивает кузнец:

— Зачем тебе кольцо?

— На шею сыну одену, — говорит шаман. — Пускай все видят, что у него богатый и сильный отец.

Говорит кузнец:

— Нехорошо, Чумбока, отделять сына от других детей.

Шаман рассердился.

— Глупый ты, — говорит, — а мне советы даешь…

Кузнец обиделся:

— Я не глупый.

Тут шаман загадал кузнецу загадку:

— Ну, если ты не глупый, отгадай: белые люди рубят, красный человек возит. Что это такое?

Думал, думал кузнец — не мог отгадать. Стал Чумбока над ним издеваться:

— Это значит: зубы и язык. А ты не мог отгадать!

Кузнец замолчал. Кольцо сделал и шаману отдал. Пошел Чумбока домой. Кольцо сыну на шею надел и не велел с другими ребятами водиться.

Ходит Акимка по стойбищу. Кольцо на его шее блестит. А Чумбока радуется: все теперь видят, какой важный отец у Акимки.

А время идет. Акимка растет, ничего не делает, от ребячьих игр отвык, растолстел.

Стало Акимке кольцо тесно: жмет шею. Жалуется Акимка:

— Отец, сними кольцо!

Хотел Чумбока снять кольцо и не может: вырос сын. Пыхтит Акимка, задыхается. Мать говорит отцу:

— Разруби кольцо, Чумбока!

Чумбока даже испугался:

— Что ты, — говорит, — как можно! Кольцо дорогое. Разрубишь вещь — испортишь! А задыхается он оттого, что здесь простых людей много, воздух плохой. Пусть на сопочке посидит.

Сидит Акимка на сопочке, хрипит.

Шаман сам чуть не плачет — жалко сына. А еще больше ему жалко кольцо золотое испортить.

Вот приходит к нему кузнец, говорит шаману: