Наталья Ларкин: Новые приключения кошки Нюси. Сокровища короля Андраша

Возле двери она обернулась и, пошарив в кармане, добавила:

– А это отдай бабуле.

Когда она ушла, Маша разжала кулак. Там лежала Сашкина тушь, которая так приглянулась бабушке.

– Ба, ну можно я чай пить не буду? Он горячий, – канючила Маша. – Наказание, а не ребёнок! – воздевая руки к небу, возмущалась бабушка на весь двор. – Я всю жизнь думала, что твоя мамочка – ещё тот подарочек, а оказалось, бывает похлеще!

Но тут за забором остановилась знакомая серебристая машина и просигналила три раза.

– Ура! Родители приехали! – Маша выскочила из-за стола и бросилась к калитке.

Дверь автомобиля открылась, оттуда выскочила мама и бросилась Маше навстречу.

– Мамуля! – прыгала вокруг неё Маша. – А у нас тут сколько приключений было! Целую книгу написать можно.

– Всем привет! – наконец смогла поздороваться мама, когда Маша выпустила её из объятий. – Ребёнок готов?

– Ребёнок готов! – звонко доложила Маша.

– Тогда едем, а то на самолёт опоздаем, – скомандовал папа, вылезая из машины.

Он быстро забросил в багажник Машину сумку с вещами и нетерпеливо помахал рукой, призывая не задерживаться.

– А чаю с блинчиками на дорожку? – удивилась бабушка.

– Какие блинчики? А если мы на самолёт опоздаем?

– Ничего, на машине быстро доедете. Не с Северного полюса, чай, – бабушка ловко запихала в большущую банку блинчики, политые вареньем. – Вот, в аэропорту съедите. А то знаю я ваши пиццы!

Мама с папой переглянулись, но делать было нечего – бабушку проще послушаться сразу. Банка тоже отправилась в багажник.

На прощанье бабушка расцеловала всех троих и почти незаметно смахнула скатившуюся по щеке слезу.

– А где ваши мужчины? – поинтересовался папа.

– Да всё рыбачат. Нашлись рыбаки на мою голову. Бросили меня тут одну.

Сейчас точно забуду что-то…

– Главное, Нюську и паспорта не забудь, всё остальное купить можно, – успокоила мама.

Вновь просигналив трижды, машина тронулась и направилась в сторону аэропорта. Бабушка помахала вслед рукой и пошла в дом, озабоченно бормоча:

– Нюська и документы. Документы и Нюська. Так, документы – вот они. Осталось найти это кошачье чучело. Нюся-Нюся-Нюся, ты где?

Бедная бабушка бегала по дому в поисках кошки. На диване лежали отутюженные с вечера дедушкины и дяди Витины джинсы из китайского дома моделей. Кинув на них взгляд, бабушка схватилась за сердце и закричала:

– Ах ты, такая-сякая! Собака ты, а не кошка! Зачем же ты все джинсы в шерсти изваляла?

Заскочив на кухню, бабушка увидела, что там не хватает одной из Нюськиных мисок. Как раз той, в которую обычно насыпали шкварки. Бабушке это показалось странным, поэтому она решила проверить двор.

Дойдя до мусорного бака, она увидела кошкину голубую мисочку с рассыпанными по земле шкварками.

Рядом стояла Нюся и сосредоточенно загребала лапами землю. «Мур! – размышляла кошка. – Оставлю здесь свои метки. Так Ворона будет знать, что я рядом. А Гела, если вернётся, шкварочки найдёт».

– Нашлась пропажа! – всплеснула руками бабушка. – А сливу ты зачем ободрала, словно заяц, а?

«Мур! – удивлённо посмотрела на неё кошка. – Уж и коготочки поточить нельзя!»

А в это время в селе Великие Кошарища домовой Палыч лихорадочно наводил порядок в доме, убирая последствия магического представления, устроенного для Белходревта. Уборка началась ещё прошлой ночью, поэтому домовой уже изрядно притомился, но дело нужно было довести до конца к приезду хозяев. Палыч озабоченно крутил носом туда-сюда, плевал по углам и даже пританцовывал на носочках.

– Колесо, крутись, крутись, хозяева – воротись! Дома ждёт вас домовой, потерявший свой покой! Путь-дорога далека, но я лучше маяка, доведу до места всех без каких-либо помех! – приговаривал он.

Палычу было немного страшно, что хозяева заметят непорядок и поймут, что за время их отсутствия в доме произошло что-то невероятное и непостижимое. Поэтому он очень старался всё убрать как следует, уже в который раз зорким взглядом проверяя всё, что только мог.

В Тихани наконец вернулись с рыбалки дедушка с компаньоном. В принесённом садке, который крепко сжимал в руке дядя Витя, извивался крупный карп.