Туутикки Толонен - Бука

– В каком смысле – сошли с ума? – уточнил папа.

– Ну, забыли, что должны за нами присматривать.

– То есть вы все остались без присмотра?

Я имею в виду остальных детей. За вами-то я присмотрю.

– И за мной, – добавила Алиса.

Нельзя сказать, чтобы папа этому очень обрадовался.

– Ты можешь заботиться обо всех сразу, – предложила Майкки. – А буки наверняка где-то рядом. Их просто не видно. Кстати, я добыла новую ин-фор-ма-цию!

– Поговорила с халатом? – скептически заметила Хилла.

– Да! Вчера ночью, как раз когда папа вернулся!

– Ты что, тоже его видел? – Хилла повернулась к папе.

Папа покачал головой, вид у него был встревоженный. Каапо глубоко вздохнул и проговорил:

– Я тоже видел, как халат двигается. Много раз. Только я не слышу, что он говорит.

– Каапо, ты больше не трус! – радостно заверещала Майкки.

– Оба вы психи, – расхохоталась Хилла. Папа покашлял:

– Майкки, а что, если мы поговорим о халате чуть попозже? Скажем, когда мама вернется. А кстати, ты еще ходишь в поликлинику, к психологу?

– При чем тут мама и психолог? – удивилась Майкки. – Я хочу рассказать прямо сейчас.

– Говори. – Каапо протянул руку за печеньем.

Хилла взяла еще один бутерброд и покачала головой. Все сошли с ума, ну и ладно, Хилла согласна на что угодно, кроме голодовки.

– Я провела несколько экспериментов с Уруру, – начала Майкки. – И она действительно может становиться невидимой, когда захочет. Может даже так гулять. Вот посмотрите!

Майкки сузила глаза до щелочек и огляделась по сторонам, потом вскочила на ноги, сделала пару шагов в сторону и подула в воздух: немножко вправо и немножко влево. Каапо в это время прошептал папе:

– Майкки чуточку странная, но это ничего. Мама говорит, она еще маленькая. С возрастом все пройдет.

– Я знаю, – усмехнулся папа. – Ты, когда был помладше, был точно таким же.

Каапо недоверчиво взглянул на папу.

– Смотрите! – крикнула Майкки.

– Скорее! – подхватила Алиса.

– Ого! – ахнула Хилла.

– Да что вы раскричались? – Каапо обернулся и даже рот открыл от изумления. – Это… как?

В воздухе промелькнула букина лапа и лохматый бок. Именно так – промелькнули. В воздухе.

Майкки хихикнула и хлопнула в ладоши:

– Уруру может ходить так хоть все время!

– Я же говорила! – воскликнула Хилла.

Каапо зажмурился. Значит, вот прямо сейчас перед ним стоит невидимая бука. Стоит, спрятавшись в воздухе, укрытая своей пылью-невидимкой.

– Чудеса, – покачал головой папа. – Я и дома это видел. Прямо не знаю, что и думать.

Каапо подошел к невидимой буке поближе.

– А если подуть сильнее? – спросил он.

– Не знаю, – откликнулась Майкки. – Сильнее я не пробовала. Надо проверить.

Каапо быстро огляделся:

– Значит, все буки сейчас где-то здесь? И если прищуриться, их станет видно?

– Нет, конечно, – засмеялась Майкки. – Они появляются сами, когда захотят.

– И ты знаешь, где они сейчас?

– Халат мне кое-что объяснил. Рассказать?

– Давай.

Каапо задумчиво выслушал Майкки.

– Рунар ничего не писал про бучьи цепочки, – проговорил он наконец.

– Естественно, – вставила Хилла. – У него ведь была только одна бука.

– А у нас много, – заметила Майкки.

– Надо за ними понаблюдать, когда они вернутся, – решил Каапо.

– А знаете, что самое странное? – хихикнула Майкки. – Халат сказал, что ответ на все загадки – у Каапо под мышкой! Под мышкой, ха-ха!

Алиса тоже хихикнула. Папа почесал в затылке.

Под мышкой у Каапо была книга Рунара.

Три женщины показались на краю поля так неожиданно, точно вынырнули из-за куста. Гостьи были невысокие, остроносые, непонятного возраста, все в длинных платьях одинакового покроя, только одна в красном, другая в зеленом, третья в сером. Отливавшие серебром волосы были зачесаны в тугие пучки, на шеях поблескивали металлические ожерелья из каких-то крючков.

Гостьи застыли на месте и некоторое время прозрачными, без всякого выражения, глазами изучали лежащий в лучах вечернего солнца лагерь: палатки, детей и единственного взрослого.

Потом они пришли в движение. Двигались они легко и необыкновенно тихо, как ветер: ни одна ветка или шишка не хрустнула у них под ногами. Присутствие их в лагере обнаружилось только тогда, когда они предстали перед папой. Папа сидел в складном кресле с газетой и что-то мурлыкал, газета шуршала, из маленького приемника на батарейках звучала музыка.