Серена Валентино - Урсула. История морской ведьмы

А сколько других, еще более удивительных человеческих вещей он мог бы показать ей! Таких вещей, которых Ариэль и представить себе не могла. Будущая жизнь с Эриком представлялась ей захватывающим приключением, нескончаемым праздником, где каждый новый день сулит все более и более поразительные открытия… Но теперь все было кончено.

«Зачем только морским богам было угодно пустить ко дну корабль Эрика, а ему самому разрешить войти в мою жизнь? Должна же быть на то какая-то причина? — размышляла Ариэль. — И сил, чтобы спасти его, дали мне боги, и влюбиться в принца меня заставили. Зачем, боги? Зачем?»

И почему же боги, сделавшие все это, не позволили принцу влюбиться в русалочку?

Знай Ариэль об этом заранее, не стала бы она рисковать, не стала бы заключать тот договор с Урсулой! Зачем она отдала ей свой голос? Будь у Ариэль ее голос, она обо всем сумела бы рассказать Эрику, обо всем! Но теперь сердце русалочки было разбито, и ей оставалось лишь вздыхать о том времени, когда она впервые появилась в королевстве Эрика, веря в то, что принц любит ее. Нет, Ариэль до сих пор не могла поверить в то, что Эрик — ее Эрик! — может жениться на какой-то другой девушке. Русалочка чувствовала себя беспомощной, она была в отчаянии, ей хотелось рыдать от боли и кричать от гнева, но даже этого она не могла сделать, после того как отдала свой голос морской ведьме.

— Ариэль! Ариэль! — Это был ее приятель Скаттл, морская чайка. Он опустился на пирс и бессвязно забормотал. — Я летел… ну да, разумеется, я летел… и…

Ариэль могла общаться с обитателями моря, и это совершенно неудивительно, поскольку она сама была одной из них. Однако сейчас, лишившись своего голоса, русалочка не могла даже сказать Скаттлу, чтобы тот успокоился и рассказал толком, что же с ним произошло. Пришлось немного подождать. Потом Скаттл перестал дрожать от страха и продолжил свой рассказ:

— Я видел ведьму! Ведьму! Она смотрела в зеркало и пела украденным у тебя голосом! Твоим голосом, ты слышишь меня? Морская ведьма прикидывается тобой, чтобы принц женился на ней!

Силуэт пряничного домика темнел на фоне серебристо-голубого неба с золотисто-розовой полосой заката. Сестрички-ведьмы были в домике, нервно поглядывали в окна, искали глазами воронов или других гонцов из Сказочных земель, опасались, что вот-вот могут получить новое неприятное предупреждение от Темной Феи.

Показалась летевшая прямиком к домику ведьм темно-серая сова, и Руби взвизгнула от страха, увидев ее.

— Прекрати, Руби, это всего лишь сова! — пристыдили ее сестры, но и у них все внутри сжалось и похолодело, когда сова начала пикировать вниз.

— Ты думаешь, это?.. — пролепетала Руби.

— Нет, не думаю, — отрезала в ответ Люсинда. — Малефисента никогда не берет на службу сов!

Марта осторожно, покачиваясь на каждом шагу, подошла к двери, поднялась на цыпочки и выглянула в маленькое окошечко, врезанное над косяком и украшенное нарисованным темно-серой краской драконом. Красной краской было добавлено пламя, вылетавшее из пасти дракона и сжигавшее, надо полагать, Сказочные земли.

— Марта, открой ей дверь! Совы — не драконы, они не огнедышащие, пламенем не плюются!

Марта открыла дверь. Сова, не торопясь, влетела в дом, приземлилась на кухонном столе и подняла лапку, к которой был привязан свернутый в трубочку листок бумаги.

— Руби, дай ей печенье! — распорядилась Люсинда, забирая у совы послание. Пока Руби и Марта рылись на полках в поисках печенья, Люсинда пробежала глазами письмо и воскликнула.

— Отбой воздушной тревоги, ведьмы! Это письмо не от Темной Феи, а от Фланци. Она просит нас как можно скорее прибыть в замок Морнингстар. Говорит, что мы очень нужны там.

— А как сама Фланци? С ней все в порядке? — нервно засуетились Руби и Марта. Люсинда изо всех сил старалась не сердиться на сестер и сохранять спокойствие. Ведь что ни говори, всем им пришлось изрядно поволноваться в последнее время.

— Об этом здесь ничего не сказано, написано только, что мы нужны Фланци, и при дворе Морнингстаров нас ждет самый теплый прием.

— Теплый прием? Лично я в этом сильно сомневаюсь, — заметила Руби. — После того, какую роль мы сыграли в том, что так сильно выбило Тьюлип из колеи, и вдруг «теплый прием»?

— А может быть, «горячий»? — добавила Марта.

— Что мы сыграли? И куда выбили Тьюлип? — нахмурилась Люсинда. После исчезновения Цирцеи ее сестры начинали порой заговариваться и нести какую-то околесицу. — По-простому сказать не можете, что ли?