Ира Малинник - Ирландские сказки [СИ]

Но Уна, будто бы не заметив его вопроса, ответила:

— Ты видел летучих рыб? Вон с того утеса их можно разглядеть.

— Правда? — обрадовался Филипп, позабыв о том, что Уна так и не сказала, откуда она. — Пошли скорей!

Они провели вместе весь день, наблюдая, как гнездятся чайки и как киты выпускают фонтанчики воды и воздуха на поверхность. В компании Уны время летело незаметно, и о морской жизни она знала куда больше не только Филиппа, но и его отца, и даже старого мистера Мура. И только, когда солнце начало величаво опускаться за гладь моря, Филипп вспомнил, что матушка давно ждет его дома.

— Мы встретимся завтра? — спросил он. — Как мне тебя найти?

— Иди домой, Филипп, — ответила Уна. — Я найду тебя сама.

И Филипп направился к дому, а когда оглянулся, чтобы еще раз посмотреть на новую подругу, то на пляже уже никого не было. «Будто ее смыло волной», подумал Филипп, но слишком торопился домой, чтобы раздумывать о таинственном исчезновении девочки.

Дома, за ужином, Филипп рассказал родителям о новой подруге, но ни Броган, ни Делма не слышали о девочке по имени Уна.

— Возможно, они только недавно переехали к нам или вообще живут в соседнем городе, — предположила мать Филиппа, собирая тарелки со стола. — Расспроси ее завтра. Мне и самой любопытно узнать, что это за девочка.

Однако ни на следующий день, ни после Уна больше так и не появлялась. Напрасно Филипп проводил почти все свободное время на побережье — больше он девочку так и не встретил. Конечно же, его это расстроило, но не слишком сильно — все же они были знакомы всего день, хотя мальчику казалось, что он знает Уну всю жизнь.

С момента этой встречи шли годы, Филипп взрослел и вскоре, наравне с отцом, рыбачил в море и продавал рыбу на рынке. На него стали заглядываться девушки, а покупательницы подольше задерживались у прилавка, делая вид, что не знают, какую рыбу им выбрать.

Однако мысли Филиппа часто возвращались к Уне, несмотря на то, что он даже не знал, кто она и откуда. Он хорошо помнил ее переливчатый смех и то, как отблеск волн отражался в ее глазах. И потому, волей-неволей он заглядывался на каждую девушку с темными волосами, надеясь узнать в ней черты утерянной подруги.

Однажды поздним вечером, Филипп возвращался домой с рыбного рынка. Отец сильно промочил ноги, и его мучил кашель, поэтому Филипп взял все заботы на себя. Однако вместо обычной дороги парень почему-то свернул на побережье, которое отливало серебром под светом луны.

А на песке, у самой кромки волн, стояла Уна! Филипп сразу узнал ее: и по тому, как ее смоляные волосы развевались на ветру, и по нежному голосу, который пел песнь моря.

Он тотчас подбежал к ней, чтобы обнять ее, а она будто этого и ждала — развернулась и сразу упала в его объятия.

— О моя милая Уна! Вот я тебя и дождался! — сказал Филипп, не веря своему счастью. — Но как же долго тебя не было!

— Я знала, что встречу тебя, Филипп Маккарти, — отвечала ему Уна, ласково улыбаясь. — И уж с этого момента расставаться с тобой я не хочу!

— Ну тогда ты будешь моей женой, — рассмеялся Филипп, взял ее за руку и повел домой.

И мать, и отец были удивлены тем, что сын вернулся домой не один, да с какой невестой — но не сказали ни слова, ведь девушка очаровала их тотчас же. Свадьбу сыграли почти сразу — и на ней гулял и их город, и соседний, а девицы, которые положили глаз на Филиппа, хоть и проронили слезу, но не могли не порадоваться за счастье молодой пары.

А в самый разгар праздника, Уна подозвала Филиппа в сторону и протянула ему массивный и украшенный резьбой ключ.

— Что открывает этот ключ? — спросил Филипп, смеясь и обнимая молодую жену.

— Дорогу домой, — ответила Уна. — Береги его и всегда держи при себе, но самое главное — никогда не отдавай его мне, как бы я не умоляла.

И, хотя Филипп не понял, что его жена имеет в виду, он кивнул и поцеловал ее.

Молодая семья счастливо зажила вместе, в домике неподалеку от дома родителей Филиппа. О своей же семье Уна ничего не говорила, сказав только, что они нездешние и никак не могли навестить дочь на свадьбе. Ни Броган, ни Делма не расспрашивали, ну а Филиппу было не до того — у него теперь был свой дом и хозяйство.

Филипп и Уна счастливо жили вместе пять лет, и ни разу Уна не попросила у Филиппа обратно свой латунный ключ. Филипп уже и позабыл про этот странный подарок, но однажды, накануне полнолуния, Уна вдруг погрустнела и ходила сама не своя.

— Что с тобой, милая? — спрашивал Филипп, но девушка лишь грустно улыбалась ему, не говоря ни слова.