Тамара Михеева: Асино лето [litres]

– Доставай немедленно! – закричала Ася.

– Щеглов! – крикнула вожатая Лена. – Сейчас же слезай оттуда!

– Мартыш, ты стоишь на воротах или нет? – возмутилась Наташка Ястрова.

Мартыш показал обезьянью рожу, спустился на землю и побежал к воротам.

Ася беспомощно оглянулась. Никто уже на неё не смотрел. Пришёл тренер Жора, и даже Колька Огурцов, обожающий футбол, не видел, что произошло. Ася подошла к дереву. Она хоть и не спортсменка, но на дерево забраться сумеет. А сосна, будто этого и ждала, сама подталкивала её вверх. Упругие ветки пружинили под пятками, и Ася быстро добралась до своей африканской шляпы. Протянула руку и… замерла.

На краю шляпы сидел маленький человечек в красном колпачке. Ася зажмурилась и снова открыла глаза: человечек сидел, болтал ножками-босоножками. И даже рукой Асе помахал приветственно. Такой настоящий, в зелёных шароварах, зелёной курточке на молнии и в красном колпачке.

– Колпак я у Горыныча одолжил, – сказал человечек, настоящий человечек, только ростом с мизинец. – Мой куда-то запропастился.

– А… кто такой Горыныч?

– Это мой брат.

– А почему Горыныч?

– Зовут так.

– Зовут? А почему так зовут?

– Ну… мама так назвала. Тебя вот тоже интересно зовут. Пра-аско-овья-а…

– Можно просто Ася. Ой, а откуда вы знаете? – удивилась Ася.

Маленький человечек смутился, пробормотал что-то невнятно и сказал:

– Меня зовут гном Сева.

– Настоящий гном?!

– Настоящий. Только ещё не очень взрослый.

Ася села на ветку, прижалась к стволу спиной. Гном Сева спрыгнул со шляпы на ветку пониже, посмотрел на Асю весёлыми карими глазами.

– Нас тут много в лесу и в лагере. Василий Николаевич нас любит.

– Василий Николаевич?! Наш директор?

– Ну да. С ним ещё мой папа дружил, когда Василий Николаевич маленьким был.

– А сейчас не дружит?

– Ну, почему же? – улыбнулся гном Сева. – Дружит, конечно. Только у дяди Васи дел много. Так, вздохнёт иногда: «Одни заботы, Степан, так и жизнь пройдёт…»

– А Степан… ой, то есть папа ваш, он что?

– А что папа? Вздохнёт и скажет утешительно: «Жизнь без забот не бывает, заботы – это и есть жизнь».

Ася смотрела на гнома Севу во все глаза. Ну надо же! Настоящий гном! Славный такой, большеглазый, улыбчивый, рыжие вихры торчат из-под колпачка.

– А у меня вот шляпа, – сказала Ася в продолжение разговора, чтобы гном Сева не исчез, – как-то залетела сюда, непонятно. Мартыш этот такой противный!

Сева переступил ножками-босоножками, виновато засопел.

– Извини, пожалуйста. Шляпу я сюда поднял. Ты же не хотела в футбол играть, вот я и подумал… Хотя, конечно, нехорошо это… Я тебя… ну, на дерево лезть заставил.

– Ой, да что вы! Огромное спасибо! Я люблю по деревьям лазить, а футбол терпеть не могу.

И Ася посмотрела вниз, на поле, где одна половина отряда гонялась за мячом, а вторая старательно болела.

– А как вы сумели шляпу поднять? – спросила Ася.

– А я Ветерок оседлал, и вместе с Горынычем подняли. Горыныч – летучий гном, а Ветерок – мой давний знакомый, ему ведь несложно.

– Летучий гном? Он летает?

– Ну да.

– А вы?

– Я не умею. Только можно мне «ты» говорить, я же не взрослый.

– Ладно, – согласилась Ася. – А где сейчас Горыныч?

– Я здесь! – с верхних веток спланировал и сел рядом с Севой ещё один гном. Он был повыше ростом, с чёрным ёжиком жёстких волос, в красном комбинезоне с большими пуговицами. А колпачок у него был жёлто-золотистый.

– Я колпак у Ежа одолжил, – сказал он. – Привет, Прасковья!

– Здравствуйте, а кто такой Ёж?

– Ёж – это я! – послышалось сверху, и на ветки спикировал майский жук. За задние лапы жука держал гном в золотистой куртке и ярко-зелёном колпачке. При посадке он проехался по ветке на животе. Потом отпустил жука, и тот, обиженно прожужжав, улетел.

– Странный какой-то, – удивился гном Ёж. – Не любит пассажиров. А я, Севка, твой колпак нашёл.

Р-раз! – и все трое поменялись колпачками. Уселись рядком на ветке: зелёный, как травинка, Сева, Горыныч – алый огонёк и золотистый Ёж. Разглядывали Асю в шесть глаз.

– Значит, вот ты какая, Прасковья, – сказал Горыныч.

– Вот такая. А вы – Горыныч? А почему вас так зовут? Ну, то есть… я хочу сказать… Змей Горыныч – он же страшный и некрасивый.

А зеленоглазый гном был очень симпатичным.

– Ну, мама так назвала, – Горыныч задумался. – Думаю, меня так назвали, потому что я очень умный. Знаешь пословицу: «Одна голова хорошо, а две лучше»? А я такой умный, будто у меня три головы, как у Змея Горыныча.