Максим Климкович - Алладин - книга-игра

А Джафар вылетел через окно и полетел на площадь. Ведь процессия уже приближалась к дворцу султана.

Огромная черная птица камнем упала прямо к ногам лошади принца Абдурахмана.

Конь испуганно взвился на дыбы, а незадачливый седок оказался на земле в луже грязи.

Когда принц вскочил на ноги, он весь был обвешан корками апельсин и всяческой дрянью.

Толпа заулюлюкала.

Принц попытался счистить с себя грязь, но только еще сильнее ее размазал.

– Вы только посмотрите на него, – кричали люди.

Принц Абдурахман понял, что в таком виде он не может предстать перед светлыми очами багдадского султана. И делая вид, что не слышит, не замечает криков толпы, влез на лошадь и поехал прочь от дворца.

Черная птица, взмахнув крыльями, очертила круг над площадью и исчезла в одном из окон султанского дворца.

– Ну вот, дело сделано, – промолвил Джафар, вновь превратившись в человека.

Попугай Яго опасливо посмотрел на своего хозяина.

– Не бойся, Яго, с тобой такого не произойдет, – Джафар похлопал себя по плечу...

– Ну что? – спросил султан, когда Джафар вновь появился из тайной двери в его покоях.

– Принц Абдурахман уехал прочь.

– Спасибо, Джафар, – султан подхватил полы своих одежд и направился в сад, где гуляла вместе с тигром Жасмин.

– Дорогая моя, – закричал султан, когда отыскал у мраморной чаши фонтана Жасмин.

– Да, отец.

– Я прогнал принца прочь.

– Мне грустно, отец, что тебе пришлось нарушить свое слово, но согласись, не могла же я выйти замуж за такого глупого и напыщенного болвана.

– Что поделаешь, дорогая, принцессам не приходится выбирать, ведь по закону ты можешь выйти замуж только за принца.

– А что мне делать, отец, если нет красивого молодого принца, достойного меня?

– Не знаю, – пожал плечами султан, – но я знаю другое, – по закону тебе осталось на выборы всего лишь три дня, и кем бы ни оказался твой следующий жених, ты обязана выйти за него замуж.

– Даже если он будет хуже Абдурахмана?

– Хуже уже некуда, – пробормотал султан. – И вот тебе мой приказ: следующий жених станет твоим мужем.

– Это мы еще посмотрим.

– Ты смеешь прекословить мне?!

Жасмин гордо вскинула голову и посмотрела в глаза отцу.

– Я лучше умру, чем выйду замуж за старика или за толстяка, будь он даже самим султаном.

– Мне жаль, Жасмин, но таков закон.

Султан, понурив голову, пошел во дворец, где его уже поджидал тайный советник Джафар.

– Мой милый Джафар, – сказал султан, опускаясь на шелковые подушки, – посоветуй, как быть. Моя дочь не хочет выходить замуж, а закон гласит, что ей па раздумье осталось всего лишь три дня.

– О владыка вселенной! – закатив глаза, промолвил Джафар. – В твоих силах издавать новые законы, менять старые.

– Что ты хочешь сказать?

– Ты можешь издать новый закон, что в случае, если не отыщется подходящего принца, твоя дочь может выйти замуж за тайного советника.

– За тайного советника? – переспросил султан.

– Да, о могущественнейший из султанов.

– Так у меня же только один тайный советник – ты, Джафар.

– Так неужели я, о всемилостивейший, не гожусь в мужья твоей дочери?

– Вообще то... – начал было султан.

Но тут Джафар приподнял свой посох и пробормотал заклинание.

Изумрудные глаза кобры вспыхнули зеленым огнем, и два тонких луча упали на лицо султана. Его взгляд сделался отсутствующим и стеклянным.

– Я согласен, Джафар, если не отыщется подходящего кандидата, Жасмин выйдет замуж за тебя.

– Но это еще не все, – почувствовав, что обрел власть над султаном, продолжал Джафар, – мне нужен еще и бриллиантовый перстень на вашей руке.

Султан, несмотря на то, что находился под пристальным взглядом зеленой кобры, пробормотал:

– Но это волшебный перстень, Джафар, он переходит из поколения в поколение...

– Иначе я не смогу отыскать человека, достойного вашей дочери, о светлейший.

Султан, не помня себя, снял перстень с указательного пальца и протянул Джафару.

– Благодарю вас, о всемогущественнейший, – с издевкой проговорил тайный советник, пряча перстень в складках своей черной одежды.

– Сюда, сюда, – защелкал клювом Яго, и Джафар тут же спрятал перстень в клюве своего попугая.

Султан тряхнул головой, сбрасывая наваждение, и с удивлением посмотрел на правую руку.

– Благодарю вас за перстень, о всемогущественнейший, – сказал Джафар и, не дожидаясь ответа, удалился через потайную дверь.

Жасмин, всегда такая гордая и независимая, сидела сейчас у мраморной чаши фонтана, в котором плавали лепестки роз, и горько плакала. Она не могла себе простить того, что была груба с отцом. Но ведь и он же позволил себе быть с ней грубым.