Альберт Иванов - Опасные странствия Хомы и Суслика

- Смотри, не вздумай снова «а-а-а!» заорать, - шутливо предупредил Хома.

- Тебе легко говорить.

- Да я тоже один остался. Жизнь наша такая. Ты с тёткой, а я со своим дядькой.

- Тётка - далеко. В школьном «Живом уголке», за лесом, живёт, - поуспокоился лучший друг.

- А дядька мой - ещё дальше. Где-то бродит. Не унывай, я - с тобой! - развернул плечи Хома.

Заяц-толстун поспешно перевёл разговор на другое.

- А себя ты помнишь? В детстве? - спросил он Ежа.

- Ничего не помню, - строго ответил тот. - Что я, хуже всех? Вы вон о других всё помните. А о себе - ничего.

Стыдно им стало. Всем. Зря затеяли, нехорошо вышло. Мало того что сами друг дружку высмеивали. Ещё и Ежа завели.

Так что лучше - про себя самого смешное рассказывать. Никому обидно не будет. Проверено.

- Знаешь ту поляну в роще, где мыши по ночам табунятся? - спросил как-то Суслик.

- А ты что, по ночам в рощу ходишь? - усмехнулся Хома.

- Не в рощу, а через рощу. На Дальнее поле, за горохом.

- Ну и что на той поляне?..

- А на той поляне, - таинственно ответил Суслик, - длинная сухая палка лежит.

- И пусть себе лежит.

- Крепкая палка. Даже не палка, а шест, - глаза у Суслика хитро поблёскивали.

- Шест? - Хома начал что-то понимать. Забрезжило.

- Шест! - весело вскричал Суслик. - Хороший, надёжный, длинный. Давно мы с тобой в плавание не ходили!

- Давно! - азартно подхватил Хома, бывалый рулевой. - Всё собирались по новой, да некогда. А помнишь, как мы вниз по ручью плавали? На плоту, во второй раз?

- Помню. И к бобрам приплыли!

- Погоди. Там, по пути, мы другой, неизвестный ручей встретили.

- Точно, - с готовностью подтвердил Суслик. - Он в наш ручей впадает. Тихий, красивый. Весь в белых кувшинках… И, по-моему, весь в комарах! - спохватился он. - Нет, туда мы не поплывём.

- А я говорю - поплывём! - зажёгся Хома. - Новый ручей откроем! Запомни, это кругозор расширяет.

- А что такое - кругозор?..

- Кругом взор! Всё кругом видишь, новенькое, и умнее становишься.

- Мне это не помешает, - понравилось Суслику. - Мне кругом взор развивать надо.

- Надо-надо, - поспешно поддакнул Хома, боясь, что тот передумает. - Завтра и отправимся. Наш тростниковый плот пока ещё цел. Я его видел недавно. На нём чирки птенцов вывели. И увели.

- Вывели? - заинтересовался Суслик. - И куда увели?

- На воду. Он им больше не нужен.

Сбегали они в рощу. Взяли тут палку-шест. И - по домам. Готовиться к дальнейшему плаванию.

Запасливо подготовились. Хома на три дня гороха взял. Из богатых запасов Суслика. И из своей кладовочки, конечно. На целый день!

Затем он посоветовал другу прихватить четыре заветные бутыли. С берёзовым соком.

- У меня только три, - извинился Суслик.

- Свою добавлю, - вздохнул Хома. - Ив путь.

И в путь! Утром они отчалили.

Хома, как и прежде, рулил. Старой дощечкой. А Суслик отталкивался. Новым шестом. И спорить тут нечего! Кто палку нашёл? Суслик. Ему и толкать, и грести. А Хоме - рулить.

Друзей они, понятно, заранее предупредили. Ежа и Зайца. Пусть не волнуются. И не провожают.

- Долгие проводы - лишние слёзы, - сказал рулевой капитан. Так себя Хома давно определил. Ещё в прошлых путешествиях.

- А разве они плакали раньше, когда нас провожали? - удивился Суслик. Загребной матрос, по прежнему званию.

- Не помню, - смахнул слезу Хома.

Сорвал он по пути листок рогоза. Смочил в воде. И заботливо налепил на затылок Суслику.

- А не то головку напечёт!

- Спасибо, - растрогался лучший друг. - А себе?

- Я не лысею, как ты.

Суслик настолько озадачился, что и спорить не стал. А мог!.. Он резко оттолкнулся. И плотик вынесло на стремнину.

До чего же приятно плыть по течению! Легко и свободно. Милое дело.

Хома невольно позавидовал другу. Сиди себе теперь и отдыхай. А ему, Хоме, рулить надо. А не то к берегу прибьёт.

И всё-таки ничего не могло испортить его радужного настроя. Даже запоздалая трепотня Суслика, обиженного на своё облысение.

Замечательно было вокруг!

В воздухе трещали синие стрекозы. По воде, будто по льду, скользили веслоножки. А под водой шныряли жуки-плавунцы - округлые, как жёлуди.

А ещё глубже - застыли, шевеля плавниками, желтоглазые плотвички. Нет-нет да и выбегал кто-то из стаи, отвлекаясь на промелькнувшие мимо соринки. И быстро возвращался на место, словно боясь нарушить строй.