Альберт Иванов - Опасные странствия Хомы и Суслика

- Я же оборонялся! - вскричал Хома.

- И мы! - заявили враги.

- Хватит! А не то и я дубину возьму, - пригрозил Медведь, - на вашу оборону!

И вновь вернулась прежняя жизнь. Без стрел и камней. И без возможной дубины.

Понятно, прав Медведь.

Но всё-таки… Как от врагов, злодеев, защищаться?!

Конечно, Ёж расстраивался, что он старый. Хотя и сам нередко подшучивал над этим. Пусть на словах, но старался держаться молодцом. А глаза - тусклые. Молодец - значит, молод. А он, увы, стар. Скучно ему и грустно…

Хома его постоянно подбадривал. И убеждал, что он, Ёж, всё такой же. Как в молодости.

- Я тебя тогда, понятно, не видел. Но, по-моему, ты ни капли не изменился, - горячо говорил Хома.

- Спасибо, - уныло отвечал старина Ёж. - Ты добрый.

- А вот скажи, что ты в юности делал? - спросил как-то Хома. С хитрецой.

- Гулял…

- И сейчас гуляешь. А ещё?

- Грибы собирал…

- И сейчас собираешь. И всё?

- Как - всё? - обиделся Ёж. - С друзьями веселился.

- То же самое. Ничего нового - старого!

- Правда? - невольно просиял Ёж.

- А то! - весело развёл лапами Хома.

Увидел затем Ёж своё отражение в ручье.

Пришёл к Хоме.

- Иголки у меня раньше были темнее. А теперь поседели.

- Действительно, - присмотрелся Хома. - В молодости были темнее.

- Да ты тогда… - сердито начал Ёж.

- И не видел тебя, и не мог видеть, - подхватил Хома. - Зато молодых ежей вижу. Иглы у них потемней - верно. А знаешь - почему?

- Почему?

- Молодые ежи - играют.

- Как - играют? - не понял старина Ёж.

- Играют, - повторил Хома. - И очень часто.

- И мне играть прикажешь? - усмехнулся Ёж.

- Прикажешь… - протянул Хома. - Тебе самому играть не хочется. Вот в чём дело! Потому ты себя и старым считаешь.

- Что же делать? - рассердился старина Ёж.

- Играть! - в восторге подпрыгнул Хома. - Больше и больше. Как можно больше!

Подумал Ёж. Поразмыслил. А что он теряет? Всё лучше, чем на свои старческие недуги жаловаться. Да и доктор Дятел всегда говорит: «Движение - жизнь!»

И стал он играть. Каждый день. С друзьями. С Хомой, Зайцем и Сусликом.

В догонялки. В чехарду. В прятки. И вообще, бегали друзья, прыгали, плавали. И даже ныряли.

Ёж старался не отставать. Трудно ему поначалу было. Затем всерьёз увлёкся. Не остановишь!..

- Второе дыхание открылось, - с удивлением наблюдал за ним доктор Дятел.

И на вопрос:

- Что это за второе дыхание? И бывает ли третье? - убедительно ответил:

- Никто не знает.

Странное поведение Ежа повсюду обсуждали и осуждали. На всех перекрёстках. В роще, на лугу, в поле. И на железнодорожном переезде. Звери, зверьки и даже птицы.

Одни говорили:

- Несолидно!

Другие головами покачивали:

- Дитё малое.

А малое дитё, старина Ёж, прямо на глазах окреп и помолодел. И звонко смеялся.

Мало того, иголки у него заметно потемнели. Возможно, оттого, что он часто на сырой земле кувыркался.

А главное, ему всё это нравилось. Выходит, и впрямь годы сбросил.

Но потом… Всегда бывает такое коварное «потом». Переусердствовал. Ослабел, занемог, слёг. Пролежал дома неделю. Никого к себе не пускал, кроме Дятла.

И вышел из своей пещеры, опираясь на палочку. Нет, старость не обманешь. И всё-таки! Глаза у него опять озорно блестели. И новый огонёк в глазах так и остался. Несмотря на палочку.

Он полюбил смотреть, как другие играют. Радовался, вскрикивал. Хлопал всех по плечу. И чувствовал себя прекрасно. По духу.

Он теперь снисходительно мог сказать:

- Понимаете, я прожил две молодости и знаю… И действительно так. Всем известно. Заслужил по праву.

- Каждый возраст по-своему прекрасен! - важно изрёк доктор Дятел.

Одно непонятно. Ну с палочкой Ёж ходил. Но куда она только девалась, когда его приглашали в набег на сады-огороды - за вишней, репой, морковкой? Особенно когда удирать приходилось!

Груши он тоже уважал.

Заболел однажды Суслик. Лежит, глазами моргает. Жалобно. И даже не спорит.

Хома необычную клятву произнёс:

- Пусть у меня уши будут, как у Зайца! Пусть я зарасту иглами, как Ёж! Пусть я покроюсь перьями, как ты, Суслик! Но я тебя поставлю на ноги!