Тито Брас - Алладин и золотой дракон

Алладин остался на палубе тонувшего корабля совершенно один, связанный, беспомощный, среди множества трупов с пробитыми черепами, переломанными костями и рваными ранами.

Ветер усилился, и расстояние между кораблями начало стремительно увеличиваться. Некоторое время, приподнявшись на цыпочки, Алладин еще видел сражающихся. Воины рубили друг друга, спотыкаясь, падая, и снова вставали, чтобы сражаться. Затем высокие борта галеры заслонили сражающихся. Ветер нес корабль в открытое море.

– Эй, приятель! – окликнул Алладин Дианора. – Может, спустишься и развяжешь меня?

– Конечно, меня это ничуть не затруднит, – отозвался Золотой Дракон, покидая свое убежище. – Самое главное в любом сражении – это правильно выбранная позиция. Золотые Драконы всегда отличались уникальной способностью занимать стратегически важное положение.

– Твой дядя Перинор, я слыхал, не прятался в корзину, – заметил Алладин. – Расположился на площади и гонял по ней карстов, как кроликов...

– Он мог себе это позволить. У него габариты были другие, – нашелся Дианор. – Для него площадь была самым подходящим местом, так что твой пример только подтверждает мои слова. Но я улавливаю скрытую иронию и сомнение в моей доблести. – Золотой Дракон напыжился и стал похож на обиженного индюка. – А ведь только благодаря мне ты выбрался из темницы, сохранил на плечах свою глупую голову и меня сейчас слезно умоляешь освободить тебя от пут!

– Что ты, никто не сомневается в твоем мужестве! – пошел на попятный Алладин. – Но ты не отвлекайся, осталось еще два узла.

Дианор удовлетворительно заурчал и снова вцепился в веревку.

– Прекрасно! – воскликнул Алладин, растирая онемевшие руки. – Мы живы и здоровы, а главное, свободны!

– И, кроме того, тонем, – продолжил Дианор.

Алладин кинулся к борту. Палуба сильно накренилась, но гибель друзьям пока не грозила. Алладин мысленно поблагодарил олитских корабелов, догадавшихся сделать внутренние переборки.

Без сомнения, корабль был сильно накренен носом вниз. Видно, таран маркомонов сделал пробоину в носовой части, и трюм до передней переборки был залит водой. Часть балласта переместилась, отчего судно завалилось на бок. Все эти наблюдения привели Алладина к неутешительным выводам: если в ближайшее время его не прибьет к берегу, эпопею можно считать оконченной.

Над кораблем кружились чайки. Они парили, словно грифы над падалью. Чайки опустились на палубу и начали подбираться к мертвецам. Как ни печально, но юноше пришлось выполнить работу могильщика. Почти целый час он перетаскивал неподвижные тела ближе к борту, бормотал несколько слов за упокой души и бросал погибших воинов в морскую пучину.

Покончив с этой неприятной процедурой, Алладин решил осмотреть свой плавучий остров. Он забрался в каюту капитана и нашел там морские карты, медные инструменты и, главное, свое оружие – колчан со стрелами и лук. Вместо кинжала он подобрал небольшой меч и почувствовал себя гораздо увереннее.

Безбрежные морские просторы действовали на юношу удручающе. Добраться до берега вплавь было невозможно, а мастерить плот было нечем – все инструменты находились в затопленной части корабля.

Юноша приуныл и, чтобы отвлечься, продолжил свои исследования. Вскоре он выяснил, что голод им не угрожает: съестных запасов хватило бы им и на месяц. Вот только вряд ли корабль столько времени продержится на воде.

Алладин расположился на корме и стал размышлять о своем положении. Незаметно он уснул и проснулся на рассвете, дрожа от утреннего холода. Первым делом он кинулся к борту, посмотреть, как сильно корабль осел за ночь. Результаты проверки оказались неутешительными: медленно, но верно корабль опускался на дно. Утешало лишь то, что над головой по-прежнему раздавались пронзительные крики чаек. Значит, берег где-то близко. Однако, ничто не нарушало ровной серой линии, отделяющей море от неба.

Только сейчас Алладин полностью осознал всю безнадежность своего положения. Он был жив, здоров, сыт и находился в прекрасной физической форме, но никогда еще не был так близок к смерти, как сейчас, разве что на площади Крови.

– Скажи, хозяин, – Дианор по привычке продолжал обращаться к Алладину именно так, – ты веришь в чудеса?

– А что?

– Да ничего. Просто это будет чудом, если кто-нибудь подберет нас прежде, чем это корыто потонет. А оно наверняка потонет, и очень скоро! Впрочем, что такое жизнь? – Судя по всему, Дианору вновь захотелось пофилософствовать. – Вот ты появляешься на свет, а через некоторое время оказываешься посередине моря на тонущем корабле! Тебе не кажется это бессмысленным?