Лиза Адамс: Король-лев и розовый слон

Друзья занялись строительством, не дожидаясь полудня, когда солнце, достигшее зенита, принимается печь неимоверно. Они решили перегородить небольшой ручей, впадающий в реку в тени деревьев. Симба, Пумба и Тимон старались изо всех сил.

Но то ли и друзьям не хватило опыта, то ли Тимон слишком уж преувеличивал свои способности инженера – короче говоря, ничего у них не вышло. Несмотря на то, что Пумба нарыл целую гору земли, а Симба старательно разбрасывал её всеми четырьмя лапами, вода наотрез отказывалась собираться в одном месте. После нескольких неудачных попыток Пумба решил, что во всём виноват Тимон.

– Это всё из-за тебя, суслик несчастный! – обрушился он на горе-инженера. – Мы с Симбой работаем, как проклятые, а ты даже свои лапки не хочешь в земле испачкать!

– Не горячись, Пумба, – вступился за Тимона Симба. – Много ли проку от лапок Тимона? Ты посмотри, какие они тонкие и слабые. Много ли земли он бы ими нарыл?

– Я знаю, что не много! – продолжал сердиться кабан. – Но раз уж мы работаем все вместе, то и он мог бы немного поднапрячься. Невелика персона! А то только и знает: «Правее! Левее! Не так сыплешь! Не туда сыплешь!..» Тоже мне, инженер!

– Спасибо, Симба! – с чувством сказал Тимон, прижав к груди свои тонкие, изящные лапки. – Всё-таки в тебе чувствуется врождённое львиное благородство. Ты всегда готов защитить друга от свинства, которое приходится терпеть от разных парнокопытных…

Но Тимон не успел закончить свою полную благодарности речь. Пумба, считавший себя диким кабаном, благодарным вепрем, а отнюдь не банальной свиньёй, одним прыжком преодолел расстояние, отделявшее его от Тимона. Его рыло было перепачкано землёй, а маленькие, налитые кровью глазки горели неподдельной обидой и гневом.

Однако Тимон вовсе не стремился к встрече с огромными и острыми, как бритва, клыками Пумбы. Поэтому он мгновенно вскарабкался на растущее поблизости дерево, с вершины которого он мог наблюдать, как медленно остывает гнев обиженного кабана. Всё это было странно, потому что прежде Пумба не обижался, когда ему намекали, что он свинья. Иной раз он и сам себя так называл.

Симба знал, что Пумба вспыльчив, но не злопамятен. Поэтому он решил помирить его с Тимоном прямо сейчас, пока их случайная ссора не переросла в нечто большее.

– Послушайте, друзья, – сказал львёнок, – ведь все мы прекрасно ладили, пока нам хватало пищи и воды и пока прохлада оазиса спасала нас от палящего зноя. Неужели мы будем ссориться сейчас, когда надвигается беда и когда для нас ещё важнее держаться вместе?

Пумба потряс тяжёлой головой. Его взгляд прояснился.

– В самом деле, что это со мной? – в недоумении спросил кабан. – Я чуть было не покалечил своего друга. Видно, и в самом деле приближается Большая Засуха. Говорят, что многие в это время теряют рассудок.

Видя, что Пумба пришёл в себя, Тимон спустился с дерева. Он старался держаться с достоинством и, как всегда, беззаботно. Однако Симба заметил, что у Тимона от испуга всё ещё трясутся лапки. Не смотря на испуг, Тимон заявил:

– Если ты, свинтус, думаешь, что здесь кто-то тебя боится, то ошибаешься. Тебе, Пумба, нужно поучиться хорошим манерам. Подумай о том, какой пример ты подаёшь маленьким.

– Это кто здесь маленький?! – в свою очередь обиделся Симба.

– Ну всё, друзья! – примиряющим тоном воскликнул Тимон. – Ещё чуть-чуть, и мы окончательно перессоримся. Для того, чтобы этого не произошло, нужно заняться каким-нибудь полезным делом. Пусть с запрудой ничего не получилось. Не беда – придумаем что-нибудь ещё. А пока давайте-ка начнём накрывать листьями влажные уголки, не то последние жуки и гусеницы разбегутся кто куда. Тогда мы рискуем оказаться не только без ужина, но и без обеда.

И друзья все вместе принялись таскать большие банановые листья и накрывать ими тёмные сырые полянки и кучи валежника. На этот раз все они трудились, не покладая рук (то есть, лап).

Тимон взбирался на дерево и, ловко орудуя цепкими пальчиками, отбирал самые широкие листья и перекусывал черенки, после чего листья плавно падали на землю. Там их подбирали Симба и Пумба и переносили куда нужно. Так друзьям удалось сохранить несколько своих излюбленных мест «охоты». Они так увлеклись работой, что даже Пумба позабыл об обеде и вспомнил о еде, когда уже начало смеркаться.

– Ну что, друзья, – воскликнул кабан, подняв перепачканное зеленью рыло, – не пора ли нам наконец перекусить?

– Это зависит от того, – заметил Тимон, – насколько мы добросовестно поработали. Попробуем разворошить ту кучу валежника, которую мы накрыли первой.