Туве Янссон - Папа и море

Все остальные с любопытством смотрели на нее. В конце концов папа спросил:

– Ну что?

– Он был очень одинок, – ответила мама.

– Да, но что думаешь ты?

– Я думаю, здесь очень уютно, – сказала мама. – В этой комнате можно жить всем вместе.

– Так и сделаем! – воскликнул папа. – Я соберу остатки досок на берегу и смастерю для всех кровати. Я проложу дорогу и построю мост. О, здесь великое множество дел! Но сначала надо поднять сюда вещи, ведь может пойти дождь. Нет, нет, только не ты. Тебе надо остаться здесь в уюте и покое и чувствовать себя как дома.

Обернувшись в дверях, малышка Мю сказала:

– Я собираюсь спать на берегу. И стало быть, без кровати. Кровати – просто дурость.

– Пожалуйста, – разрешила ей мама. – Если пойдет дождь, можешь прийти сюда.

Оставшись одна, мама повесила лошадиную подковку на гвоздь над дверью. Потом подошла к окну и выглянула наружу. Она переходила от одного окна к другому. Повсюду было только море, море и кричащие ласточки, а суши не было видно.

На подоконнике последнего окна лежал фломастер с несколькими обрывками веревки и крючок, которым вяжут сети. Мама поиграла фломастером, рассеянно нарисовала маленький цветок на подоконнике и красиво заштриховала лепестки, ни о чем особом не думая.

Папа стоял прямо в очаге, сунув голову в дымовую трубу.

– Здесь птичье гнездо! – закричал он. – Поэтому дым не выходит.

– Там кто-нибудь живет? – спросила мама.

Лицо у папы было ужасно черным, когда он вылез из очага.

– Какая-то лысуха, – сказал он. – Но ее нет дома. Вероятно, улетела на юг.

– Но она снова прилетит весной! – воскликнул Муми-тролль. – И должна найти свое гнездо, когда вернется домой! Мы ведь можем готовить еду не дома, не в башне!

– Всю жизнь? – осведомилась малышка Мю.

– Ну да, можно ведь постепенно передвинуть гнездо, – пробормотал Муми-тролль.

– Ха! Похоже на тебя! – воскликнула малышка Мю. – По-твоему, лысуха узнает, передвинули ее гнездо сразу или постепенно? Ты придумал это, чтобы с чистой совестью выжить ее.

– И всю свою жизнь мы будем есть не дома? – ошеломленно спросил папа.

Все посмотрели на маму.

– Сними гнездо, мой милый, – попросила она. – Мы повесим его за окном. Иногда тролли важнее лысух.

Мама сунула посуду под кровать, чтобы в комнате было уютнее, и вышла поискать землю. Это был очень важный для нее поход.

Остановившись у лестницы маяка, она плеснула немного морской воды на розу. Та по-прежнему ждала в своем ящике из-под сахара, в земле из долины. В саду должна быть тень. Сад надо разбить как можно ближе к маяку, и чтобы большую часть дня там светило солнце. И там должен быть глубокий слой хорошей земли.

Мама все искала и искала. Она отправилась на поиски вдоль горы, на которой стоял маяк, через вересковую пустошь вниз к торфяному болотцу, она обошла низкоствольный лесок, попала в осиновую рощу, она брела и брела по теплому, посыпанному песком торфяному берегу, но нигде не находила землю.

Мама никогда прежде не видела столько камней. За осиновой рощей земля была сплошной камень. Пустынное поле, покрытое круглыми серыми камнями, каменистое поле. Посреди поля кто-то любопытный вырыл большую яму. Мама прошла вперед и посмотрела. Там, внизу, не было ничего, кроме других камней, таких же круглых и серых. Интересно, что искал здесь Смотритель маяка? Может, что-нибудь особенное. Может, он пытался немного поиграть?! Он собирал один камень за другим, они снова скатывались вниз, а потому он устал от всего и ушел.

Мама пошла дальше к песчаному берегу. И наконец-то там внизу нашлась земля. Черный могучий пояс глубокого чернозема окаймлял береговую линию под ольшаником. Крепкие зеленые растения пробивались между камнями и вспыхивали золотым и фиолетовым, словно нежданные джунгли пышной растительности.

Мама запустила лапы в землю и почувствовала, что она заполнена миллионами растущих и поглощающих влагу корней, которым нельзя мешать. Но это было не важно. Во всяком случае землю она нашла, и только теперь можно было поверить в реальное существование острова.

Она позвала папу, который собирал доски среди водорослей. Она подбежала к нему в хлопающем на ветру переднике и закричала: