Памела Трэверс: Мэри Поппинс с Вишнёвой улицы (иллюстрации Г. Калиновского)

— Эндрю, несносный мальчишка! — вторила брату Джейн, гораздо лучше подражая голосу мисс Ларк, в чём нет ничего удивительного, ведь она была девочка.

Эндрю заносчиво поглядел на них, а на Мэри Поппинс громко затявкал.

— Тяф! Тяф! — повторил он быстро несколько раз.

— Постой, постой. Мне кажется, первый направо, второй дом по левой стороне, — сказала Мэри Поппинс.

— Тяф? — спросил Эндрю.

— Нет, сада нет. Только огород сзади. Ворота обычно открыты.

Эндрю опять что-то протявкал.

— Не уверена, — сказала Мэри Поппинс. — Но думаю, ты прав. Обычно появляется домой к послеобеденному чаю.

Эндрю кивнул и со всех лап побежал дальше.

Глаза у Джейн и Майкла стали круглые, как блюдца.

— Что он сказал? — выпалили оба, задыхаясь от волнения.

— Ничего, он просто гуляет себе, и всё, — сказала Мэри Поппинс и плотно сжала губы, чтобы ни одно слово больше не вылетело у неё изо рта. Джон и Барбара громко гулили в своей коляске.

— Нет, не просто! — возразил Майкл.

— Он не может просто так гулять! — поддержала брата Джейн.

— Вам, конечно, виднее. Как всегда, — сказала, вздёрнув нос, Мэри Поппинс.

— По-моему, он спрашивал у вас чей-то адрес. Он наверняка… — начал было Майкл, но Мэри Поппинс, фыркнув, перебила его:

— Если ты всё знаешь, зачем меня спрашиваешь? Я ведь не справочная книга.

— Перестань, Майкл, — вмешалась Джейн. — Мэри Поппинс ничего нам не скажет, если ты будешь говорить таким тоном. Мэри Поппинс, пожалуйста, скажите нам, о чём вы говорили с Эндрю?

— Спрашивай у него. Он всё знает, мистер Всезнайка, — ответила Мэри Поппинс, презрительно кивнув в сторону Майкла.

— Нет, Мэри Поппинс, я не Всезнайка. Правда, правда, не Всезнайка. Скажите, пожалуйста.

— Полчетвёртого. Пора идти пить чай, — проговорила ледяным тоном Мэри Поппинс, повернула обратно коляску и опять плотно сомкнула губы, как будто захлопнула дверцу люка. И всю дорогу домой не проронила ни слова.

Джейн с Майклом тащились сзади.

— Это всё ты виноват, — сказала Джейн. — Теперь мы никогда не узнаем, что сказал ей Эндрю.

— Ну и пусть, — ответил Майкл и вскочил на самокат. — А я и не хочу знать.

Но на самом деле он очень, очень хотел знать. И так случилось, что он, Джейн да и все остальные уже к чаю узнали, куда так спешил Эндрю.

Когда они переходили дорогу у самого дома, из соседнего дома до них донеслись громкие крики и глазам предстало удивительное зрелище. Две горничные мисс Ларк носились как сумасшедшие по саду, заглядывали под кусты, раздвигали ветки деревьев — так ищут только потерянную драгоценность. Тут же был парнишка Робертсон Эй из дома № 17; с сосредоточенным видом ворошил он метлой гравий на дорожке, ведущей к дому мисс Ларк, словно надеялся под камешком обнаружить исчезнувшее сокровище. А сама мисс Ларк бегала по саду и, всплескивая руками, звала:

— Эндрю! Эндрю! Его нигде нет! Мой дорогой мальчик пропал. Надо послать за полицией. Я обращусь к Премьерминистру. Эндрю потерялся! Мой маленький Эндрю!

— Мне очень жалко мисс Ларк, — сказала Джейн, чуть не бегом переходя дорогу. Мисс Ларк была так расстроена, что только самый жестокий человек не пожалел бы её.

Успокоил её Майкл. Подходя к своему дому, он взглянул в конец улицы и вдруг увидел — кого бы вы думали?

— Глядите, мисс Ларк, да вон же Эндрю. Сворачивает у дома Адмирала Бума!

— Где? Где? Покажи! — крикнула мисс Ларк, едва переводя дыхание. И повернула голову в ту сторону, куда показывал Майкл.

Действительно, в конце улицы появился Эндрю собственной персоной, он шёл не спеша, с рассеянным видом, как будто ничего страшного не произошло; рядом с ним вышагивал большой пёс, помесь эрдель-терьера с Лабрадором, взявший от той и другой породы всё самое худшее.

— Какое счастье! — громко вздохнула мисс Ларк. — Какая тяжесть свалилась с моих плеч!

Мэри Поппинс с детьми оставались на улице у калитки соседнего дома, мисс Ларк и две её горничные перевесились через забор, Робертсон Эй, отдыхая от трудов праведных, опёрся о метлу — все молча наблюдали возвращение домой блудного сына.

Эндрю и его приятель с самым безмятежным видом подошли к калитке, весело размахивая хвостами и независимо навострив уши; в глазах Эндрю читалось предупреждение — сегодня он настроен самым решительным образом.