Хью Лофтинг - Почтовая служба Доктора Дулитла

— Конечно, — ответила белая мышка, сразу принимаясь за работу. — А почему здесь так темно? Неужели я проспала до самой ночи?

— Нет, — сказал Доктор. — Сейчас, наверно, только полдень. Но мы взаперти. Этот кретин эмир Эллебубу захватил селение и посадил меня в тюрьму. Что за черт, почему я все время оказываюсь за решеткой? А самое скверное, что он не разрешил ни Джипу, ни Даб-Даб остаться со мной. Особенно жаль, что нет Даб-Даб. Как бы подать ей весточку?

— Подождите, я сейчас освобожу вам руки, — сказала белая мышка, — и тогда мы попробуем что-нибудь придумать. Ну вот! Я уже разгрызла один узел. Теперь пошевелите немного руками, и все будет в порядке.

Доктор сделал несколько сильных вращательных движений кистями, и руки его были свободны.

— Слава Богу, что ты оказалась у меня в кармане! — с облегчением сказал он. — Я был просто в ужасном положении. Хотел бы я знать, какая камера досталась старине Ням-Ням! Пожалуй, хуже, чем эта, мне еще ни разу не попадалась.

Тем временем эмир праздновал в своем дворце победу. Он издал указ о том, что с этого дня Харматтанские Скалы являются его неотъемлемой частной собственностью, которую охраняет закон, и отныне должны называться Жемчужными Промыслами Эллебубу. Он послал шесть специально отобранных людей с приказом тщательно обыскать острова и доставить ему во дворец все жемчужины до одной.

Посланцы эмира прибыли на устричную отмель, и бакланы, которые, естественно, ничего не знали ни о военных действиях, развернувшихся на берегу, ни о печальной участи, постигшей Доктора, приняли этих людей за гонцов вождя Ням-Ням и отдали им всю дневную добычу. Но, к счастью, в этот день улов был неудачным — во всех раковинах оказались только очень маленькие и не слишком ценные жемчужины.

Между тем Джип и Даб-Даб безуспешно пытались найти какой-нибудь способ связаться с Доктором, а он беспокойно ходил взад-вперед по своей тюрьме и разминал затекшие кисти рук.

— Вы, кажется, хотели подать весточку Даб-Даб, — пропищала белая мышка из самого темного угла камеры.

— Да, — сказал Доктор — и притом как можно скорей. Но я совершенно не представляю себе, что здесь можно придумать. Стены из камня, а дверь, как я заметил при входе, ужасно толстая и прочная…

— Не беспокойтесь, Доктор, я знаю, как это сделать, — сказала мышка. — Я нашла здесь в углу старую крысиную нору. Она тянется под стеной и выходит наружу возле корней дерева на другой стороне дороги, напротив тюрьмы.

— Превосходно! — воскликнул Доктор.

— Говорите скорей, что передать Даб-Даб, — сказала белая мышка, — и вы не успеете сосчитать до трех, как она услышит это. Ведь она сидит на том самом дереве.

— Передай ей, — сказал Доктор, — чтоб она сейчас же летела на Харматтанские Скалы и приказала бакланам немедленно прекратить добычу раковин.

— Хорошо, — пискнула мышка и тут же исчезла в крысиной норе.

Даб-Даб поспела на устричную отмель как раз вовремя. Люди эмира прибыли за следующей партией жемчужин, но бакланы успели быстро побросать все раковины обратно в море, так что посланцы, покрутившись некоторое время вокруг отмели, возвратились ни с чем и сказали эмиру, что никаких раковин на островах больше нет. Тот удивился и послал их еще раз, чтобы они поискали получше, но результат оказался тем же.

Эмир ужасно рассердился. Как это так? Какой-то голодранец Ням-Ням мог добывать жемчуг на Харматтанских Скалах, а он, великий эмир Эллебубу, не может? И тут один из его генералов сказал, что, должно быть, все дело в белом человеке, ведь это он нашел устричную отмель и сумел организовать промысел.

Тогда эмир приказал своим носильщикам отнести его в тюрьму, где сидел Доктор. Стражники отперли дверь, и эмир набросился на Доктора:

— Эй ты, бледнолицый негодяй, что это за дурацкую шутку ты выкинул на моих жемчужных промыслах?

— Это не твои жемчужные промыслы, черномазый разбойник, — ответил Доктор. — Ты украл их у несчастного старого Ням-Ням. Жемчуг добывали морские птицы. Но птицы — честный народ и помогают только честным людям. Почему в твоей тюрьме нет даже окон? Стыд и срам!

Эмир был просто взбешен.

— Как ты смеешь так говорить со мной? Я — великий эмир Эллебубу! — заорал он.

— Ты бесчестный наглец! — ответил Доктор. — Я не желаю больше с тобой разговаривать.

— Если ты не заставишь птиц работать на меня, я прикажу не давать тебе еды, — прорычал эмир. — Ты подохнешь с голоду!