Юзеф Крашевский: Там, где Висла-река (польские сказки)

Пуще прежнего рассердился король.

— Найти пастуха живого или мёртвого! — закричал он. — Не то повешу всех до одного!

Разбежались придворные, рыцари и палачи по дворам и садам пастуха искать. А он как ни в чём не бывало на траве посиживает, на дудочке наигрывает, а рядом — королевский гонец, что за него свиней пас, сидит и разинув рот слушает.

Обступили придворные Карлушу и говорят:

— Беги скорей к королю!

— А свиней кто будет сторожить?

— Гонец!

Вот гонец свиней пасёт, на золотой трубе им играет, а свинопас во дворец идёт.

— Тебя кто из тюрьмы выпустил? — набросился король на Карлушу.

— Никто. Я в муравья обратился и в щёлочку пролез.

— Ах, ты колдун! — закричал король и ногами затопал. — Да я тебя живьём на костре сожгу и пепел по ветру развею!

— Воля твоя! Но тогда королевич останется слепым, — говорит пастух.

— Ну, так и быть, помилую тебя — найди только Дануту.

— А обещанная награда? Ведь ты дал королевское слово все виселицы срубить, если твой сын прозреет.

— Подумаешь, королевское слово! Лучше с половиной королевства расстанусь, чем с виселицами.

— От половины королевства я, пожалуй, не откажусь, но виселицы всё равно тебе придётся уничтожить.

— Ах ты наглец! Как ты смеешь мне указывать? Да я тебе голову отрублю, на самой высокой виселице повешу! — кричит король и скипетром изо всех сил по столу колотит.

— Воля твоя — руби голову, вешай! А королевич останется слепым.

— Ладно, будь по-твоему! — согласился хитрый король, а сам решил во что бы то ни стало обмануть пастуха.

Но Карлуша словно догадался, о чём думает король, и говорит:

— Один раз ты меня обманул, и больше я тебе не верю. Пиши грамоту!

Король чуть не лопнул от злости. Чуть не убил дерзкого пастуха. Но тут послышался плач слепого сына, и король смирился: призвал придворного писаря и повелел написать на ослиной шкуре:

— «Я, не божьей, а собственной милостью, король Каласантий XXII, владыка земель, что простираются от моря до моря, где никогда не заходит солнце, обещаю…»

Три дня писал писарь королевскую грамоту. Бочку чернил истратил, полбочки вишнёвой наливки выпил, шестьдесят три дюжины гусиных перьев извёл. А когда кончил, король грамоту подписал позолоченным гусиным пером, а Карлуша — обыкновенным.

Спрятал Карлуша грамоту под камнем у крепостной стены и отправился по свету Ясноглазку искать.

Мир широк, много в нём дорог, по какой идти — неведомо.

Вот летит ласточка и видит — под деревом Карлуша сидит, пригорюнился.

— О чём горюешь? — прощебетала ласточка.

— Как же мне не горевать! — отвечает Карлуша. — Король приказал найти Ясноглазку, а я не знаю, где её искать.

Ласточка коготком правой лапки почесала головку, направо-налево, вверх-вниз посмотрела, защебетала весело — видно, догадалась, как Карлуше помочь.

— Данута томится в неволе у великана, у которого изо рта клыки волчьи торчат. А живёт великан в неприступном замке на высокой горе. Целый год и ещё два дня надо идти в ту сторону, где солнце выше всего на небе стоит, и придёшь к замку великана.

Поблагодарил Карлуша ласточку, из-за пазухи орлиное перо достал, к груди приложил, и тотчас зашумели огромные крылья и опустился рядом орел.

— Преврати меня в орла! — просит Карлуша.

— Будет сделано!

Орёл легонько клюнул Карлушу в лоб. И Карлуша взвился ввысь и полетел в ту сторону, где солнце выше всего на небе стоит.

Летит он день, летит ночь. Ещё день, ещё ночь. На третий день увидел высоченную гору, а на горе — неприступный замок. А там в башне высокой у окна — красавица. Глаза у неё ясные, добрые, а лицо печальное.

— Данута! — закричал Карлуша.

Девушка голову подняла, заслонила ладонью глаза от солнца, улыбнулась и сразу повеселела.

Карлуша описал круг над замком и стал медленно спускаться. Только он хотел сесть на ветку цветущей яблони, вдруг кто-то сеть густую на него накинул и стал вязать. Ни крылом, ни ногой не пошевелить.

— Попался, голубчик! — раздался чей-то хриплый голос.

Повернул Карлуша голову и увидел великана с волчьими клыками. Того самого, от которого он, обратясь в муравья, убежал.

— Сейчас вертел принесу и зажарю тебя. Полакомлюсь я сегодня орлятинкой!

Пока великан за вертелом на кухню бегал, Карлуша опять в муравья обратился. А муравью самая частая сеть не страшна. Выпутался он из неё и по отвесной стене пополз к окошку, у которого Данута стояла. Ползёт и над великаном посмеивается.