Кэтрин Ласки - Изгнанник

— Но зачем?

— Думаю, скрум хотела, чтобы вы проводили меня в край Далеко-Далеко. Но вы так и не прилетели, поэтому мне пришлось добираться сюда самому.

— Простите меня, — опустила голову Отулисса. — Я сомневалась… Я не знала, что мне делать. И еще… еще я боялась.

— Я тоже, — улыбнулся Корин.

«Но теперь мы оба здесь, — подумала Отулисса. — И что мы должны делать?» Она покрутила головой во все стороны, словно хотела разглядеть в воздухе скрум своей мудрой наставницы Стрикс Струмы.

— Он огнечей, мадам.

— Вы точно знаете это, Гвиндор?

— Да, я своими глазами увидел это во время церемонии огненного погребения его отца, Клудда. Тогда я впервые понял, что он видит в огне какие-то образы. После этого я еще несколько раз испытал его, чтобы убедиться наверняка. Он огнечей. Он увидел в огне кровавую историю жизни своих родителей.

— Бедняга…

— Знаете, что еще он увидел? — заговорщически прошептал Гвиндор, и совы теснее придвинулись друг к другу.

Вот уже несколько дней Гвиндор и Отулисса путешествовали вместе с кланом Макдункана. Сейчас Корин с Хаймишем спали в небольшой пещере у подножия скалы, но Гвиндор, отлично знавший о превосходном слухе сипух, проявил особую осторожность и привел Отулиссу в высокие скалы подальше от места волчьего ночлега.

Здесь он огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, и прошептал, склонившись к самому лицу Отулиссы:

— Он увидел Уголь Хуула!

У Отулиссы екнуло в желудке.

«Я удивилась или не удивилась?» — пронеслось у нее в голове.

Еще на Великом Древе Га'Хуула, в то далекое раннее утро, когда после визита скрума Отулисса открыла последнюю песнь Огненного Цикла, знакомые с детства строки впервые прозвучали для нее по-иному, наполнились новым смыслом. В то утро Отулисса вдруг подумала, что речь в этой песне идет вовсе не о Хууле, как она всегда полагала, а о ком-то другом. Древние слова вновь зазвучали в ее голове:

Неужели в этих строках говорится о Корине, наследнике Клудда и Ниры, сыне жестоких тиранов?

— Он знает, что это означает? — спросила Отулисса.

— Не думаю. Насколько я понимаю, он видит в огне картины, но не всегда может сопоставить их. Я тут разговорился с глодателем Хаймишем, и он сказал мне, что Корин до сих пор уверен, что прилетел в Далеко-Далеко получить образование.

— И я с ним полностью согласна! — встрепенулась Отулисса. — Значит, я должна стать его наставницей!

— Корин так не думает, — покачал головой Гвиндор.

— Что вы хотите этим сказать?

— Голубушка, постарайтесь понять, что малыш вырос среди Чистых, поэтому почти не знает легенд о Хууле. В Титоническом союзе эти сказания находятся под запретом.

— Понимаю, понимаю… Это объясняет его неведение.

— И все-таки кое-что он сумел разузнать. Он даже слышал кое-какие фрагменты Огненного цикла и немного знает о первом угленосе Гранке.

— Вот как? — ахнула Отулисса. — Но полузнание может быть опаснее полного невежества.

— Я тоже так думаю. Видите ли, мне кажется, что Корин видит себя, если можно так выразиться, Гранком, а не Хуулом.

— Ч-что? — поперхнулась Отулисса. — Да разве он что-нибудь понимает в углях? Он хоть раз спускался за ними в огонь?

— Насколько я знаю, нет. Но понимаете, он искреннее верит, что ему предназначено стать наставником.

— Глаукс Великий, час от часу не легче? Кого он хочет наставлять?

— Птенца пещерной совы, которого он спас из когтей Чистых в Пустошах. Корин верит, что этот малыш и есть истинный наследник Хуула.