Рут Томпсон - Кабампо в Стране Оз

А в окно Озминого дворца влетело не меньше чем полмешка снотворного песка. Этого хватило бы, чтобы усыпить целую страну!

Когда удивлённая появлением таинственного старичка Дороти повернулась к Озме, чтобы спросить, что это всё значит, на неё вдруг напала неодолимая сонливость. Она не успела выговорить ни слова — глаза её закрылись, и она тихонько опустилась в стоящее, по счастью, рядом глубокое кресло. Трот и Бетси Боб-бин успели только тихонько вздохнуть и плавно повалились на матрац. Озма опустилась рядом с ними. Ещё мгновение — и все обитатели дворца спали непробудным сном. Даже мышки на кухне опустили головы на лапки и тоненько-тоненько захрапели.

Но нет, заснули всё-таки не все. Ведь тряпичная Лоскутушка, соломенный Страшила и медный Тикток не нуждались в отдыхе и не знали, что такое сон. Не понимая, что произошло, они с тревожным удивлением смотрели на заснувших друзей. Только Железный Дровосек не испугался: он спокойно сидел в углу и занимался профилактикой — смазывал маслом свои железные суставы и полировал серебряной пастой железную грудь.

— Нашёл время спать! — воскликнул Страшила, встряхивая сэра Кофуса. — Проснись сейчас же! — Но рыцарь не просыпался.

— Это волшебный сон, — сказал Тикток. — Наверное…

Но тут что-то щёлкнуло, и механический человек замолчал и застыл неподвижно. У него кончился завод. А Лоскутушка и Страшила были так взволнованы, что не догадались его завести.

— Что же делать? — воскликнул Страшила, хватая Лоскутушку за руку. — Как ты думаешь, что лучше: выпрыгнуть в окно и отправиться за помощью или остаться здесь и охранять дворец?

Лоскутушка выглянула в окно и вздрогнула.

— Нет, ты уж лучше оставайся здесь, — быстро сказала она, отходя от окна подальше.

— Тогда нам лучше вооружиться на случай нападения, — решил Страшила.

Он схватил каминные щипцы, а Лоскутушка вооружилась кочергой. После этого они на всякий случай обошли дворец. На всех этажах, во всех многочисленных комнатах они видели одно и тоже: перевёрнутую мебель и спящих беспробудным сном придворных и слуг. А ведь это был такой живой и весёлый народ! Лоскутушка и Страшила опечалились и пали духом. Они даже почему-то стали разговаривать шёпотом и передвигаться на цыпочках. Обойдя дворец снизу доверху, они вернулись в комнату Дороти и растерянно стали на пороге.

— Хорошо хоть Руггедо не шевелится, — вздохнул Страшила, — всё-таки легче.

Руггедо не шевелился по уважительной причине — он тоже заснул глубоким сном, но и во сне ему мерещились, как кошмар, куриные яйца, так что он был неподвижен, словно каменное изваяние.

И всё это произошло только потому, что Песочный Человек принял дворец Озмы за воздушный замок! Его и винить за это трудно, ведь раньше он никогда не встречал настоящих дворцов на такой высоте, а вот воздушные замки попадались ему частенько, и его любимой забавой было проходить их насквозь, любуясь красивой воздушной мебелью и украшениями.

Сейчас он сидел, скрестив ноги, на пушистом белом облаке, висящем на уровне лба Руггедо, и не мог оторвать глаз от изумрудного дворца. Когда он наконец вдоволь налюбовался чудесным строением, то, перекувырнувшись от восторга, решил, что надо побежать домой и рассказать об этом чуде старушке жене. Подобрав свой опустевший мешок, который зацепился за верхушку высокого дерева, серебристый старичок высоко подпрыгнул и исчез в сиянии дня.

Может быть, всё случившееся было и к лучшему Ведь Руггедо заснул, а значит, не мог никому причинить какого-нибудь нового зла. Не зря же существует пословица «Великан хорош, когда спит». Что касается Озмы и её подруг, то они во сне были избавлены от страха и беспокойства.

Лоскутушка и Страшила молчали целый час.

— Неужели они так никогда и не проснутся? — вздохнула Лоскутушка.

— Похоже на то, — мрачно ответил Страшила. — Что же, в этом случае мы останемся на посту навсегда. — И он выдернул три соломинки из груди и с любовью посмотрел на спящих.

— Навсегда? — с недоумением повторила Лоскутушка, сунув в рот тряпичный пальчик. — А это долго?

— Поживём — увидим, — решительно ответил Страшила и сел поудобнее.

— Так ты думаешь, что когда-то раньше уже была живой? — спросил Кабампо у Пег.