Андрей Лукин - В плену

Шеприк не двинулся с места.

– Будешь работать? – ещё раз спросил Пырл.

Шеприк решительно помотал головой.

Людоед скорчил свирепую рожу:

– А вот мы тебя сейчас за это съедим!

Шеприк пожал плечами и остался сидеть.

– Ха! – сказал Пырл. – И съедим. А что ты думаешь! Схрумкаем за милую душу! Невелика шишка!

Трой и Атти переглянулись и тоже сели на землю рядом с Шеприком.

– Бунт?! – зарычал Пырл, страшно оскалившись. Его глаза от гнева налились кровью. – Смелыми стали? Ну, я вам сейчас устрою взбучку!

Он сильно дёрнул за верёвку, и пленники повалились друг на друга. Людоед дёрнул ещё раз, потом ещё. Мальчишек швыряло то вверх, то вниз, то в разные стороны. Им было очень больно, но они не сдавались.

– Не будем работать, – твердили они. – Лучше сразу нас съешьте, но строить плот мы не будем!

– Задай им как следует, братец! – подзуживал Тырл. – Вконец обнаглели, уже и Людоедов ни во что не ставят, ба-гар-ра! Всыпь им всем по первое число! Давно надо было их зажарить, особенно этого упрямого Молчуна.

Однако, как ни старался Пырл, сколько ни рычал, ни грозил и ни раздавал затрещин, пленники стояли на своём. Они не хотели плыть к Людоедской мамаше и всё тут! Было бы, согласитесь, очень глупо своими руками приближать собственную гибель.

И Людоед вынужден был сдаться:

– Ладно, малявки. Поглядим ещё, кто кого переупрямит. Я вам... Я вас... Вы у меня скоро попляшете! На сковородке! Клянусь дубиной братца Шнорла!

Пришлось Людоедам самим сооружать плот. Но когда дело касалось настоящей работы, они терялись и опускали руки, потому что ничего не умели. И строить плот они тоже не умели, они даже не знали, с чего нужно начинать. Поэтому они начали с ругани. Сначала они ругали пленников, потом стали ругать друг друга. После этого кое-как, с горем пополам работа пошла, и часа через три плот был готов.

Ну уж это был плот! Всем плотам плот! Более нелепого и неуклюжего сооружения дровосекам видеть не приходилось. Плохо связанные брёвна как попало торчали во все стороны, и между ними плескалась вода. Одно бревно тут же, на глазах у строителей, оторвалось и уплыло вниз по течению, да и остальные тоже готовы были развалиться в любую минуту.

Но Людоедам плот очень нравился, ведь они построили его своими руками, ба-гар-ра! Они любовались этим безобразием и довольно говорили друг другу:

– А согласись, братец Тырл, что на редкость отличный плот у нас получился! Любо-дорого поглядеть!

– Верно говоришь, братец Пырл! Даже эти упрямые Жевуны не сделали бы лучше. Такой великолепный плот мигом довезёт нас до дома. Давай скорее отчаливать!

Однако пленники поглядывали на плот с вполне понятным недоверием.

– И вот на этом мы поплывём? – спросил Атти.

– Да! – рявкнул Пырл. – Ты угадал, вкусненький Атти, именно на этом мы и поплывём! А теперь грузите на плот все вещи!

– Ну уж нет! – протянул Атти. – Ваш отличный плот того и гляди развалится, а мы и плавать-то не умеем.

Пырл был возмущён до глубины души:

– О чём ты говоришь, ба-гар-ра! Наш плот не может развалиться! Взгляни, какой красавец! Какие толстые и крепкие брёвна! Ты мне, кажется, не веришь?

– Не верю, – смело сказал Атти.

– Ну смотри!

И Пырл решительно шагнул на плот. Брёвна заскрипели, разошлись, и Людоед с шумным плеском бултыхнулся в воду.

Толстый Тырл громко хохотал, глядя на братца. Пырл плевался и ругался. Он выбрался на берег, отжал воду из бороды и вдруг увидел весёлые лица пленников.

– Смеётесь?! – рассвирепел он. – Весело стало?! Ну я вас!..

Он грубо зашвырнул мальчишек в клетку и с таким треском захлопнул дверцу, что подпиленное бревно не удержалось на месте и отскочило в сторону. Пленники испуганно съёжились, а Людоед вконец озверел:

– Побег задумали?! Клетку подпилили?! Ба-гар-ра! Да не тут-то было! От Пырла не убежишь! Я вас насквозь вижу!

Он крепко-накрепко приколотил бревно на место и на всякий случай ещё раз хлопнул дверцей, проверяя, надёжно ли оно держится. Потом Людоеды привязали к плоту несколько оставшихся брёвен, подтянули верёвки, затащили на плот клетку с пленниками, всё своё барахло, загрузились сами и оттолкнулись шестами от берега.

Течение подхватило плот и понесло его вдоль берега. Пырл торжествующе расхохотался:

– Видал, вкусный Атти! Плывёт наш плотик-то, плывёт! А ты говорил – развалится! Ба-гар-ра!

Пленники с тоской оглядывались назад и поджимали ноги, чтобы их не замочила плещущаяся меж брёвен вода.