Филип Пулман - Дочь изобретателя фейерверков

— Привет, Чулак, — поздоровался Лалчанд. — Я слышал, завтра белого слона собираются подарить лорду Паракиту. Как думаешь, надолго ли хватит у него денег?

— Не больше чем на неделю, — ответил Чулак. — Хотя, кто знает, может быть, мы сбежим ещё раньше. Я почти собрал деньги, нужные для того, чтобы добраться до Индии. Вот я и думаю, может, нам стоит заняться там изготовлением фейерверков? Неплохая торговля.

— Неплохая торговля?! Ишь что сказал! — воскликнул Лалчанд. — Изготовление фейерверков — это священное искусство! Нужно иметь талант, призвание и заслужить милость богов, прежде чем станешь изобретателем фейерверков. А единственное, к чему имеешь призвание ты, это безделье, сорванец.

— А как вы сами стали изобретателем фейерверков?

— Я учился и работал подмастерьем у своего отца. А потом мне устроили проверку, чтобы понять, есть ли у меня три дара.

— А-а, три дара, — протянул Чулак, понятия не имевший, что такое эти три дара.

«Наверное, Лила о них знает», — подумал он.

— И у вас они были?

— Конечно, они у меня есть!

— И всего-то? Похоже, всё очень просто. Бьюсь об заклад, я смогу пройти проверку. У меня не три, а гораздо больше талантов.

— Ха! — фыркнул Лалчанд. — Это ещё не всё. Потом наступает самая трудная и опасная часть всего ученичества. Каждый изобретатель фейерверков… — Тут он понизил голос и огляделся, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. — Каждый изобретатель фейерверков должен совершить путешествие в пещеру Развани, огненного демона, в самое сердце горы Мерапи, и принести оттуда королевскую серу. Это важная составная часть самых красивых фейерверков. Без этого никто не сможет стать настоящим изобретателем фейерверков.

— Ага, — кивнул Чулак, — королевская сера. Гора Мерапи… Это вулкан, кажется?

— Да, зловредный мальчишка, я и так уже рассказал тебе гораздо больше, чем следовало. Это тайна, понимаешь?

— Конечно, — согласился Чулак с серьёзным видом. — Я умею хранить тайны.

И у Лалчанда возникло неприятное чувство, что его провели, хоть он и не мог сообразить почему.

На следующее утро, когда Лалчанд отправился в бумажную лавку, чтобы закупить немного картонных трубок, Лила поспешила в королевский слоновник повидаться с Чулаком. Узнав, что ему рассказал Лалчанд, она пришла в ярость.

— Гора Мерапи! Развани! Королевская сера! А мне даже и не думает ничего рассказывать! О, я никогда ему этого не прощу!

— Не будь к нему слишком жестокой, — сказал Чулак, усердно готовивший слона к его новой работе. — Лалчанд прежде всего заботится о тебе. Ведь это очень опасное путешествие. Я бы не пошёл.

— Подумать только! — кипела от гнева Лила. — Как делать «Золотые Чихалки» и «Огни Джавы», так пожалуйста, но ведь это всё детские игрушки. А как позволить мне стать настоящей изобретательницей фейерверков, так нельзя! Он хочет, чтобы я вечно оставалась ребёнком. Но я-то не хочу этого, Чулак, с меня довольно. Я отправлюсь на гору Мерапи, принесу оттуда королевскую серу и сама стану изобретательницей фейерверков и превзойду отца в этом ремесле. Посмотришь, так и будет!

— Нет! Постой! Ты должна поговорить с Лалчандом…

Но Лила ничего не стала слушать. Она побежала домой, собрала в дорогу немного еды, взяла одеяло, прихватила несколько медных монет и оставила на рабочем столе записку:

Потом ей пришло в голову, что нужно будет показать Развани, чему она уже научилась, и она захватила с собой несколько самовоспламеняющихся «Трескучих Драконов». Её последнее изобретение состояло в том, что запалы не нужно было поджигать, достаточно просто дёрнуть за бечёвку, потому что бечёвка пропитана раствором горючих кристаллов. Она уложила в свой мешок три связки «Трескучих Драконов», бросила последний взгляд на мастерскую и выскользнула за дверь.

Когда вернувшийся Лалчанд нашёл её записку, он ужаснулся.

— Ох, Лила, Лила! Ты не знаешь, что ты наделала! — вскричал он и выбежал в переулок.