Эдит Несбит - История амулета

— Успокойтесь! — прошептал за спиной у детей египетский жрец. — Наше время еще придет!

Тем временем вокруг корабля сгустилась ночная тьма, и Фелес, присев на корточки у тусклой лампады, начал прокладывать курс при помощи купленного по дешевке в Хрустальном дворце чудодейственного навигационного инструмента.

Никто не знал, при помощи какого чудодейственного инструмента прокладывал курс капитан шпионского корабля, но через некоторое время посреди несмолкаемого грохота, производимого бьющимися о борт судна волнами, раздался отчаянный крик стоявшего на корме наблюдателя:

— Они догоняют нас! Они подошли почти вплотную к нашей корме!

— А мы, — печально заметил Фелес, — подошли почти вплотную к гавани Оловянных островов.

Некоторое время он сидел молча, а затем направился на корму, круто повернул рулевое весло и обратился к команде со следующими словами:

— Мои добрые друзья! Мои верные матросы! Вы, кто по приказу нашего великого монарха согласились разделить со мной все тяготы нынешнего плавания! За нами по пятам следует корабль иностранных варваров, и теперь уже ничто не поможет нам избавиться от них. Если мы высадимся на берег, они высадятся вслед за нами. Одному лишь Богу известно, удастся ли нам победить их в честной схватке. Если же хотя бы одному из них удастся уцелеть, секрет Великого Тира станет известен всему остальному (и, без сомнения, презренному) миру. Можем ли мы это допустить?

— Никогда! Никогда! — закричали полдюжины собравшихся вокруг него друзей. Что же до занятых на веслах рабов, то они были оглушены шумом волн и ничего не слышали.

И тут, подобно дикому зверю, защищающему свою добычу, на Фелеса набросился египтянин.

— Отдай мне мой амулет! — закричал он и схватился за свисавшую с шеи капитана подковку. Тонюсенькая цепочка не выдержала, и торжествующий Рекх-мара с амулетом в руке отлетел к правому борту.

Фелес только расхохотался в ответ. Он стоял, твердо упираясь в вихляющую у него под ногами палубу, и лицо его было полно самой что ни есть отчаянной решимости.

— Сейчас не время для амулетов и прочих дешевых побрякушек! — сказал он. — Мы и мои друзья жили, как настоящие мужчины, но теперь нам пришло время доказать, что мы можем и умереть, как мужчины. Да и что на свете может быть слаще достойной смерти во славу Великого Тира? «Правь, великий Тир, морями, будь великим навсегда!» Я направил наш корабль на Драконьи скалы, и мы потонем, прославляя наш божественный город, как и подобает храбрецам! А эти коварные ублюдки последуют за нами в бездну, как рабы — которыми они, кстати, и станут, когда мы встретимся с ними на небесах. Тир, Великий Тир навсегда!

На этот раз воинственный клич подхватили и рабы, так что его отзвук еще долго носился над волнами Атлантического океана.

— Быстро доставай амулет! — скомандовала Антея своей младшей сестре. Рекх-мара тем временем уже успел поднять над головой свою половинку. Слово силы было произнесено, и на палубе неудержимо рвущегося к гибели корабля выросли две сверкающие узорчатые арки. Вокруг бушевали волны и яростно свистел ветер, а две волшебные половинки амулета как ни в чем не бывало проливали на все это безобразие бестрепетный изумрудный свет. И свет этот был настолько ярок, что дети с пугающей отчетливостью смогли разглядеть острые («как будто специально заточенные напильником», — говорил позднее Сирил) зубцы черных скал, приближавшиеся к кораблю со скоростью не менее десяти миль в секунду.

— «Правь, Великий Тир, морями, будь великим навсегда!» — надрывая глотки, распевали обреченные моряки. Четверо детей со скоростью автоматной очереди проскочили сквозь свою арку и повалились на жесткие стулья гостиной дома номер 300 по Фицрой-стрит. Они сидели, жадно глотая ртами воздух, а в ушах у них все еще звучали свист ветра, рев разбивающихся о скалы волн, монотонные удары весел, треск разрываемой камнем древесины, а также старинная боевая песня отважных моряков и искателей приключений, добровольно отправившихся на дно во славу возлюбленного ими города.

— Вот так мы снова потеряли вторую половинку амулета! — закончила Антея рассказ о последнем необыкновенном приключении специально разбуженному для этого Псаммиаду.

— Господи, какая чепуха! — фыркнул Песчаный Эльф. — Никакая это была не вторая половинка. Это была та же самая половинка, что и у вас — та, что не разбилась и не затерялась в песках пустыни, помните?