Осетинские народные сказки

Что представляет собой осетинская сказка со стороны содержания и формы? Научное изучение осетинской сказки — дело будущего. Я ограничусь лишь некоторыми замечаниями общего и частного характера, основанными на моих наблюдениях.

Сказка среди других жанров в осетинском фольклоре занимает главенствующее положение. Правда, в осетинском фольклоре между отдельными жанрами — сказанием, хвалебной песней и песней — нет твердого разграничения; сами сказители зачастую смешивают сказание, хвалебную песнь и песнь, называют их сказкой. Вот, например, свидетельство сказителя-певца Дз. Дедекаева: ««Песня о Мисирби» — одновременно и песня, и сказание. Я воспринял ее от многих больших певцов; знаю и песню; она содержит то же, что и сказание… Пели ее, перехватывая друг от друга; каждый, кто знал песню, мог пропеть столько колея, сколько хотел, а затем песню от него подхватывал другой, тот, кто знал песню; каждую песню вот в таком порядке и пели». То же самое Дедекаев говорит и о «Песне о Гуймане»: «Она и песня, и сказание».

Как правило, осетинская сказка передается устно, без музыкального сопровождения. Для нее характерна устойчивая форма начала: «Давно-давно жили-были бедные муж и жена (или: алдар, хан, и пр.)». Попадается и такое начало сказки: «Было, не было, жили-были…». В длинных сказках через определенный отрезок сказки повторяются слова: «Сказка стремительна», что соответствует формуле русских сказок: «Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается». Концовка сказки также стереотипна: «Они стали жить и поживать и сегодня еще живут и поживают», или: «Как вы из всего этого ничего не видели, так да не посетят вас никакие другие напасти, никакие другие болезни».

Если начальная формула такого типа принадлежит только сказке и ни одному другому жанру фольклора, то конечная формула осетинской сказки пристегивается и к сказанию, и к хвалебной песне, и к песне, если она не поется, а передается прозой, в виде сказания.

В своем содержании осетинская сказка имеет ряд стереотипных мотивов, которые можно легко проследить при чтении текстов настоящего сборника.

Сказка — поэзия. Вот почему я до сих пор одержим фольклором и продолжаю, несмотря на свои годы, заниматься народным творчеством.

В заключение мне хотелось бы выразить глубокую благодарность проф. И. Г. Левину за его благожелательное отношение и ценные советы и Г. Б. Дзагурову за искреннее участие в судьбе этого сборника.

Губади Дзагурти

Повстречались однажды барс, медведь и волк. После взаимных приветствий завязался между ними разговор: кто чего боится в жизни.

— Я ничего в жизни не боюсь! — смело сказал барс.

— И я ничего не боюсь, — поспешил вслед за ним и волк.

Медведь же молвил печально:

— А я боюсь!

— Чего же ты, медведь, боишься в жизни? — в недоумении спрашивают его барс и волк.

— Старости! — коротко сказал медведь.

Жил-был бедняк, и не было у него в хозяйстве ничего, кроме двух быков.

Отправился он однажды пахать у лесной опушки. Пашет он, пашет, вдруг является к нему волк.

— Привет тебе, бедняк! — говорит он.

— Здравствуй, волк! — отвечает бедняк.

— Давай, бедняк, заключим с тобой договор, — предлагает волк.

— А о чем мы будем договариваться?

— Пока ты будешь пахать, я каждый день буду тебе таскать по барану, а ты, когда закончишь пахоту, отдашь мне одного своего быка.

Задумался бедняк и говорит себе:

— Ну, ладно! Каждый день по барану — это выйдет больше стоимости моего быка, мне выгодно.

Стал волк ежедневно таскать бедняку по барану. Каждый раз они резали его и съедали вместе.

Когда пахота уже подходила к концу, начал бедняк волноваться:

— Что теперь будет со мной? Уведет волк моего быка — с чем я останусь?

Завтрак еще не был готов, и волк еще не пришел, когда появилась откуда-то лиса; прошла она мимо бедняка сторонкой и говорит:

— Привет тебе, молодец!

— Здравствуй, лиса, — отвечает он.

— Чем ты опечален? — спрашивает лиса.

— Как мне не быть печальным? — отвечает он. — Уговорились мы с волком так: пока я буду пахать, он будет мне таскать ежедневно по барану, когда же я кончу, то должен буду отдать ему одного из своих быков. Завтра я кончаю пахоту, уведет он моего быка — на что же я буду существовать, как буду содержать своих детей? Вот потому я и печален.