Ася Кравченко - Здравствуй, лошадь!

И тут они заметили, что к ним со всех ног бегут Поперечный и Полосатый:

— Скорее! Ривьера уезжает!

— Куда?

— Какой-то человек решил её… усыновить, то есть… улошадить… — рассказывали Поперечный и Полосатый по дороге в конюшню.

Ривьера казалась растерянной именинницей…

— Ты согласилась?! — выпалил Кабачок. Ривьера кивнула.

— А я? — приуныл Кабачок.

— Может, и тебя возьмут?

— Я не хочу! Но я не хочу, чтобы и ты уезжала…

— Но почему, Кабачок? Говорят, там хорошо. И это совсем недалеко… — уговаривала Соня.

Тут из конюшни вышел высокий человек, за ним шли конюхи. Высокий ласково потрепал Ривьеру за гриву:

— Ну что? Поехали, моя хорошая. Я думаю, тебе у нас понравится.

Ривьера послушно вошла в маленький фургончик-коневозку.

— А я тоже ездил в коневозке, — похвастался Кабачок. — Смешно: едешь, а тебя подбрасывает.

Поперечный и Полосатый оживились:

— Мы тоже хотим! — и, не ожидая возражений, запрыгнули внутрь. Тут же из коневозки раздалось бравое кошачье пение:

Фургончик медленно тронулся. Дорога была неровной, и Поперечный с Полосатым, подпрыгивая на ухабах, кричали:

— Эй, за рулём! Прибавь-ка ходу!

Лошади бежали за машиной. Соня еле поспевала за ними. Но вот уже шлагбаум. Вот уже и Поперечный с Полосатым спрыгнули. Фургончик выехал на ровную дорогу и покатил быстрее.

— Ривьера! — крикнул Кабачок.

— Пока! — донеслось издалека.

— Вот если бы мне предложили поехать, — сварливо сказала Халва, — я бы отказалась!

— А я думаю, это хорошо, когда есть хозяин, — сказал Кабачок.

— Это ещё зачем? — возмутился Руслан.

— Ну, просто хорошо, когда у тебя кто-нибудь есть…

— Кабачок, но у тебя есть я… — сказала Соня. — Во всяком случае, у меня есть ты…

— Я есть, ты ешь… — кивнул Кабачок.

Помолчали. Кабачок посмотрел на Поперечного и Полосатого — те были все в сене.

— Ох и попало бы мне от вашей мамы!

— А мне понравилось! — заявил Полосатый.

— Мы через голову кувыркались! — гордо сообщил Поперечный.

— Кувыркались? Кабачок, почему ты их отпустил одних? — из кустов появилась кошка Машка.

— Что я мог сделать? — стал оправдываться Кабачок.

— Уехала? — спросила Машка.

— Уехала… — вздохнули Поперечный и Полосатый, и Кабачок, и Соня.

— Ничего, — ласково сказала кошка Машка. — Это недалеко. Она будет приезжать в гости… и писать письма.

— Письма? — встрепенулись Поперечный и Полосатый. — Хорошая мысль!

Прошла неделя. И вот однажды, когда лошади как обычно паслись, прибежала Соня:

— Где Кабачок?

— Понятия не имею… — Руслан нехотя повернул лохматую голову.

— От Ривьеры письмо!

— Читай!

— А Кабачок?

— Потом ещё почитаем.

— «Дорогие мои Кабачок, Руслан и Халва! У меня всё хорошо. С новым хозяином мы сразу подружились. Моё стойло большое и светлое. Вот только вас очень не хватает. Приеду на соревнования. Ривьера».

Халва аж прослезилась. Да и Руслан довольно хмыкнул:

— Видишь, и меня помнит.

Тут из-за угла конюшни выскочил взволнованный Кабачок.

— Вы слышали, от Ривьеры письмо? — крикнул он.

— Только что читали.

— Как читали? — растерялся Кабачок. — Оно у меня! Слушайте. — Кабачок расстелил на земле лист бумаги: — «Здравствуй, Кабачок! Здесь сплошные зебры. Ни одной родной души! Хочу назад! Рою подкоп!»

Все в растерянности молчали.

— Я что-то не поняла, — сказала Халва. — Ей там хорошо или плохо?

— Плохо! — сказал Кабачок. — Что тут не понять?

— А у меня написано — хорошо! — сказала Соня.

— Где у тебя? — растерялся Кабачок.

— В письме.

— И у тебя письмо? — недоверчиво спросил Кабачок.

— У нас письмо! — закричали, появляясь, Поперечный и Полосатый. — Нам Ривьера написала!

— Почта перегружена, — сообщила Халва.

— Слушайте: «Привет мохнатым, Поперечным и Полосатым! Местные кошки мышей не ловят. Стойла у меня нет совсем, и не надо…» — радостно начал читать Поперечный.

— Ничего не понимаю! — сказала Халва.

— Чего тут не понять? — крикнул Полосатый. — Слушайте дальше!

— Покажи письмо! — потребовал Руслан. Поперечный и Полосатый развернули лист бумаги. На листе красовались следы кошачьих лап.

— Да это вы сами написали!

— Откуда ты знаешь? — растерялся Полосатый.

— Разве Ривьера может оставлять такие следы?

— Может, она кого-нибудь попросила? — не сдавался Поперечный.

— Наверное, вас, — съехидничал Руслан.