Ян Бэк - Том Верное Сердце

— Проклятие! — крикнул Ормстон и погрозил кулаком небу, а шар тем временем все несся и несся к земле.

Том раскинул руки и расправил зимний плащ Джеки пошире. Плащ замедлил падение. Навстречу несся клочок белой облачной земли, и Том врезался в крону дерева, так что мягкий снег и ледышки так и разлетелись в стороны. Потом он свалился на облака. От удара он лишился чувств и так и остался лежать на мягком сугробе на самом краю заоблачной страны. Очнулся Том не сразу, промерзший до костей, зато целый и невредимый. Он направился туда, где еще сверху заметил извилистую дорогу, и по пути обнаружил цепочку золотых яиц, а еще — изысканной работы золотой мячик. Их уже присыпало свежим снежком, и Том на ходу подобрал все яйца и мяч и бережно сложил их в заплечный мешок. Он дошел до того места, где сквозь облака пророс бобовый стебель, но его уже не было; наверное, братья что-то с ним сделали, например срубили.

Том взглянул в дыру в облаках, и голова у него закружилась. Земля была далеко-далеко внизу. Как же ему теперь спуститься? Не прыгать же — это было бы настоящим самоубийством. Тому был нужен либо бобовый стебель с широкими листьями, либо хитроумное летучее устройство. Но где же их возьмешь? И тут Том кое-что вспомнил. Он порылся в заплечном мешке и вытащил последнее бурое бобовое зернышко, которое он оставил себе, когда отдал остальные сердитой старушенции в Убогом Крестьянском Домишке.

— Они же и вправду оказались волшебные! — прошептал Том.

Он взглянул в небо: гроза прекратилась. Из-за единственного кудрявого облачка показалась яркая луна, и Том бросил зернышко вниз, так что оно пролетело до самой земли, а потом сел и стал ждать, когда же волшебство подействует.

Ждать пришлось недолго. Раздался далекий грохот и рев, и что-то огромное и зеленое пробило ледяной воздух совсем рядом с Томом. Минуты не прошло, как из зернышка вырос прочный стебель с просторными плотными листьями, посаженными через равные промежутки. Том подбежал к нему, схватился за лист и по ступеням из черенков спустился до самой земли и очутился наконец в знакомом огороде возле Убогого Крестьянского Домишка.

Одиннадцать утра. Несколько дней спустя.

Джеки и исцарапанный, но живой и здоровый Том стояли рядышком и смотрели на Заколдованный Замок. Когда Джеки стоял на том же месте в прошлый раз, было туманно и сыро, и с листьев в зарослях капала вода. Сейчас на безоблачном синем небе сияло солнце. Том остался ждать, а Джеки нырнул в туннель, который сам же и прорубил несколько недель назад. Он открыл главные ворота и вошел в полумрак внутреннего двора. Под розовым кустом храпел стражник — как и рассказывал Том. Джеки пробился сквозь свежую поросль, покрывшую дверь в башню, и помчался наверх. Он ворвался в набитую розами спаленку, подкрался к кровати под балдахином, осторожно приподнял занавеси и заглянул внутрь.

Поверх покрывала спала девушка. Том говорил Джеки, что девушка и сама точь-в-точь роза, и так оно и было. Джеки в жизни не видел таких красавиц. Она была тоненькая и бледная, щеки отливали нежнейшим розовым румянцем, а волосы были густые и гладкие. Джеки ничего не мог поделать — он влюбился с первого взгляда. Он закрыл глаза и медленно склонился к девушке — ему стало понятно, как разрушить ужасные сонные чары. В этот момент принцесса Аврора чуть-чуть приоткрыла один глаз и сквозь длинные ресницы поглядела на своего принца Джеки Верное Сердце. Должно быть, то, что она увидела, ей понравилось (высокий красивый сказочный герой, статный и широкоплечий, он, пожалуй, смотрелся в ее комнате уместнее, чем тот малыш, который приходил к ней в первый раз, хотя она искренне считала Тома просто чудо каким славным мальчиком), — ведь она улыбнулась за миг до того, как Джеки почтительно и нежно коснулся губами ее щеки.

Как только Джеки поцеловал Аврору, она села и потянулась, а потом зевнула и открыла глаза. Она ласково улыбнулась Джеки, а Джеки улыбнулся ей, покоренный и очарованный.

— Привет, — сказала Аврора. — Рада тебя видеть. Правда, я думала, ты появишься немного раньше…

— Извини, я должен был спасти тебя еще сто лет назад, — ответил Джеки, — но кое-кто изо всех сил старался мне помешать.

Тут в спаленку ворвался взволнованный король.

— Аврора, деточка моя дорогая, — воскликнул он, — ты проснулась, весь дворец проснулся, чары разрушены!