Йозеф Лада - Микеш

— Ах я балда! Ведь Микеш в моем сне сказал, что хотел бы поесть каши из картофеля и крупы. Пепик, скорее беги домой и скажи бабушке, чтоб она приготовила ее на обед!

Перестав играть, Пепик спрыгнул с забора и вприпрыжку побежал домой. Оба друга провожали его взглядом, пока он не скрылся за углом хижины Шобра. Потом они забрались на высокую межу и стали смотреть в сторону Мышлина, не идет ли Микеш. Обоих удивляло, что Пепик так долго не возвращается. Неожиданно у себя за спиной они услышали крик, а когда оглянулись, увидели Пепика, что стоял возле хижины Шобра и, сложив ладони рупором, кричал им что было сил:

— Пашик, Бобеш, скорее домой! Микеш уже там!

Друзья замерли в оцепенении, словно в них угодили старыми шлепанцами. С минуту они молча таращили глаза друг на друга, а потом, подумав, как видно, об одном и том же, бросились к жердям триумфальных воротец, отодрали их от оград и вместе с ними побежали к дому. Толстенький Пашик едва поспевал на своих коротких ножках за Бобешем и пыхтел как паровоз.

— Елки-моталки! — кричал в сердцах Бобеш. — Вот так встретили! Микеш уже давно дома, а мы стоим и пялимся черте куда!

Вдруг — словно из-под земли вырос — появился Франта Кулдан и вбежал прямо под триумфальные воротца. Два друга хотели было вырваться вперед и удрать от него, да не тут-то было: разве на одних задних ножках обгонишь такого резвого сорванца?!

Баловник Франта продолжал бежать под триумфальными воротцами, создавая тем самым впечатление, будто Пашик с Бобешем с почестями провожают его домой. Это его-то, неряху Франту Кулдана! Пашик прямо-таки задыхался от злости, а Бобеш сверкал глазами, точно сам дьявол. Но Франта Кулдан не придавал этому никакого значения.

Когда же они бежали по склону от пруда Стрнада к ручью, Бобешу пришла в голову дельная мысль, как избавиться от Франты. Он незаметно подал знак Пашику и, увидев, что кабанчик догадался о его намерениях, резко затормозил и пригнул жердь с украшенной веревкой к земле. Не ожидавший подвоха баловник Франта споткнулся о веревку и кубарем полетел в ручей. Когда он выкарабкался оттуда, Бобеш с Пашиком уже вбегали на двор Швецов.

А посреди него стоял так часто оплакиваемый ими, столь долгожданный и наконец-то нашедшийся их друг Микеш! Уже по одному его виду можно был заключить, что у себя в цирке он был большим паном. На Микеше были новые сапоги со шпорами, великолепные красные панталоны с вышивкой, такая же шапочка и всамделишные очки. Бабушка просто наглядеться на него не могла! Она гладила его по головке и приговаривала:

— Вот ты и снова дома, шалунишка мой ненаглядный! — И при этом бедная старушка плакала от радости.

Пепик тоже его гладил, тряс ему лапу и то и дело восхищался его нарядом. Он буквально сдувал пылинки с его панталон, поправлял ему шапку, а потом на радостях запрыгал вокруг Микеша на одной ноге.

Микеш был тоже очень растроган. Маленьким платочком он утирал навернувшиеся на глаза слезы, гладил лапкой натруженную бабушкину руку и едва ли не каждую минуту почтительно ее целовал. И при этом еще мудро заметил:

— В гостях хорошо, а дома лучше, родная моя бабушка! Тут-то и явились Пашик с Бобешем. Подбежав к Микешу, они встали от него по обе стороны и водрузили над ним триумфальные воротца. Пепик тотчас же перестал прыгать, вытащил из кармана губную гармонику и заиграл заранее приготовленную для этого торжественного момента проникновенную мелодию: «Я странствовал, играла музыка».

Когда Пепик закончил играть, Пашик с Бобешем прислонили воротца к стене дома, и состоялась наконец трогательная встреча двух наших знакомцев со своим милым, добрым другом котиком Микешем. Каждый из них норовил первым обнять и погладить котика. При этом Бобеш то и дело повторял: «Неужели ж ты снова с нами, чертяка наш драгоценный?!», а Пашик, совершенно потерявший голову от радости, лишь трогательно повизгивал. Бедная бабушка была настолько взволнована происходящим, что пошла и присела возле дома на скамеечку. Прежде других овладел собой Микеш. Он поблагодарил всех за сердечную встречу и сказал:

— Ну а теперь пойдемте в горницу! Полно людей смешить. Взгляните, сколько их собралось, вся деревня на нас смотрит. К тому же я хотел бы немного отдохнуть!

Потом он повернулся к носильщику, который стоял на дороге возле большой тележки, доверху нагруженной разного рода коробками, и крикнул ему:

— Эй! Подвезите, пожалуйста, вещи к дому!

Лишь сейчас все заметили, сколько их привез с собой Микеш, и охотно помогли ему перетащить пакеты в дом. Повозиться пришлось изрядно. Глядя на такое множество вещей, бабушка только разводила руками. Микеш же держался как важный пан и то и дело подкручивал себе усы. А когда все вещи были перенесены в дом, он сунул лапку в карман, достал большущий кошелек и расплатился с носильщиком. По-видимому, вознаграждение было щедрым: носильщик поклонился Микешу, козырнул и громко, чтобы слышали все соседи и соседки, сказал: