Александр Романов - Приключения Бориски и его друзей

— Ох-хо-хо! — вздохнула береза, когда Бориска, а за ним и Машенька полезли по стволу. — Вы, прямо скажем, не птицы. Осторожнее хватайтесь за эту ветку! Она может сломаться! — предупредила береза.

— Спасибо… Мы будем осторожны, а как только солнце ляжет спать — спустимся на землю, — пообещал Бориска.

— Лохматая туча перестала гнаться за солнцем, — сообщила Сорока. — Она повернула в нашу сторону.

— А солнце уже плывет в лодке на другой берег? — спросил Бориска, обхватывая ствол ногами и рукавом курточки вытирая со лба пот. Ему оставалось подняться еще на несколько сучков до того места, откуда все можно видеть.

— Туча, наверное, заметила нас, — сказала Машенька. — Она понимает, что поймать сидящих на дереве гораздо легче, чем того, кто убегает. Надо спускаться…

— Эх ты! — сказал Бук. — Трусиха.

— В этой туче, оказывается, есть молния и гром! — крикнула сверху Сорока. — Слышите?

— Мы даже видим молнию, — сказал Бук. — Ну и что? Посверкает себе и перестанет. Подумаешь!

— Во время грозы на дереве сидеть нельзя, — предупредил Бориска. — Нельзя даже стоять рядом с ним. Молнии всегда стараются бить по деревьям.

— Машеньке действительно лучше слезть, — сказал Бук. — Она такая большая, что молнии будет легко попасть в Машеньку. А я — маленький, молния промахнется.

— Не оставляйте меня в такое время, — попросила береза. — Одной во время грозы жутко.

— Не оставим, — пообещал Бориска. — Мы не боимся грозы, а просто вспоминаем, как привыкли вести себя молнии. Сейчас я поднимусь еще на несколько сучков и останусь там сидеть, пока не увижу, куда ляжет солнце.

— Осторожнее, — стрекотнула Сорока, — на нас налетает сильный ветер!

— Пусть налетает, — сказал Бук, прижимаясь к стволу.

— Пусть прилетает, — сказал Бориска.

— Как налетит, так и отлетит, — сказала Машенька, обхватив ствол всеми четырьмя лапами.

— Он может унести меня далеко-предалеко, — сказала Сорока. — А если не унесет, то вырвет все мои самые роскошные перья. Это уж ветер сделает обязательно!

— Полезай ко мне за пазуху, — пригласил Бориска.

Сорока вовремя спряталась. Налетел такой ураган, что останься Сорока без надежной защиты — лететь бы ей не зная куда, долго-долго.

— Тебе удобно? — спросил Бориска, заглядывая за пазуху, откуда торчал только клюв.

— Я сижу как в гнезде. Ни с одной стороны не дует.

— А я сижу будто на вершине лысой горы, — сказал Бук. — Ветер так взъерошил мою шерсть, что она, словно надутый парус, старается сдернуть меня с места.

— Иди к Сороке.

— А втроем не будет тесно?

— Нет, станет еще веселее.

— Я тоже хотела бы поближе к Бориске, — сказала Машенька.

— Мы и так рядом — друг над другом.

— Да, конечно, — сказала Машенька. — Но мне хотелось бы оказаться еще ближе.

— Посади ее в карман, — сказал Бук. — Раз Машенька этого хочет.

— Да, — сказала Сорока. Она развеселилась в безопасности и была расположена шутить. — Машенька вполне может поместиться в кармане. Только вылезти ей оттуда будет трудно.

«Ррраз!» — сверкнула молния так близко, что всем показалось, будто она уже попала в березу.

«Та-ра-рах!» — взорвался гром.

— Ой! — сказали Сорока и Бук, прижимаясь к Бориске и друг к другу.

— Мама! — сказала Машенька и зажмурилась, чтобы не видеть, как ее убьет молния.

А Бориска ничего не сказал, только съежился, ожидая новой молнии.

— Может быть, мы все-таки слезем, пока не поздно? — спросила Машенька, не открывая глаз.

— Уже поздно, — ответил Бориска. — Гроза стоит над нами, а молния еще точнее попадает в того, кто вздумает шевелиться. Попробуем петь песню. Тогда станет не так страшно.

— Какую? — спросила Машенька, не открывая глаз. — Мне так не по себе, что я забыла все песни, даже то стихотворение, которое мы сочинили около недорытой ямы.

— Сейчас придумаем, — сказал Бориска.

— Мы да не сможем! — сказали Сорока и Бук, осторожно выглядывая из-за пазухи.

И друзья очень быстро сложили и стали распевать такую песню: