Дик Кинг-Смит - Нос королевы

— Мой собственный, — громко сказала Хармони. — Я этого хотела, и это произошло.

Она вынула пятидесятипенсовик из кармана и рассеянно потёрла волшебный краешек.

— Я хочу, чтобы дядя Джинджер узнал, что я разгадала загадку, — произнесла она, не подумав, и, прежде чем успела осознать, что сделала, услыхала:

— Хармони! Где ты? Дядя Джинджер звонит. Он хочет с тобой поговорить.

— Что ты пожелала? — раздался бас Серебристого Гризли, как только она взяла трубку.

Хармони поспешно оглядела комнату. У Сиамской Кошки ушки на макушке, Хармони это сразу заметила. Ей не было видно маленьких ушей Морского Льва — так он окунулся в свою газету, а ушки Зобастой Голубки спрятались под аккуратным оперением её волос, но было ясно, что они прислушиваются.

— Большое спасибо за деньги, — сказала Хармони.

— Надеюсь, они… пригодятся.

— О да! Уже.

— Я так и думал. Знаешь, меня что-то подтолкнуло позвонить тебе, всего несколько минут назад.

— О!

— Думаю, ты зря потратила желание, так ведь?

— Да. То есть нет, я рада слышать тебя.

— Хармони, это было твоё первое желание?

— Нет.

— Похоже, всё семейство навострило уши? — засмеялся на том конце провода Серебристый Гризли.

— Да.

— Ладно, больше не растрачивай зря желаний, обещаешь?

— Да.

— Надеюсь, когда ты закончишь свой захватывающий разговор, состоящий только из «да» и «нет», — вмешался мистер Паркер, — я тоже смогу поговорить?

— Мне надо идти, дядя Джинджер, — сказала Хармони. — Папа хочет с тобой поговорить. Между прочим, у меня появился кролик.

Выходя из дома, она слышала, как Морской Лев зарокотал в трубку:

— Хеллоу, Джинджер! Благополучно добрался? Что? Нет, конечно, не позволено… просто один тут подбросил какого-то паршивца… подержать где-нибудь до утра… придётся нести в зоомагазин, если хозяин не объявится.

— Никто не объявится, — твёрдо заявила Хармони, опять усевшись в курятнике на ящик из-под чая. — И тебя не отправят в зоомагазин. Вот увидишь. Теперь надо придумать тебе имя. Похоже, что ты девочка. Конечно! Ты Анита!

Ничего не подозревая, все дети в классе, где училась Хармони, были какими-нибудь животными. Ягнёнок мог сидеть за одной партой со львом, в компании, скажем, с дикобразом или попугаем или даже (поскольку познания Хармони в зоологии были обширными) с опоссумом или с колумбийской маленькой обезьянкой дурукули. А как только она останавливала взгляд на Аните, толстоватенькой маленькой девчонке с выступающими зубами и с волосами, забранными в два высоких пучка (вроде кроличьих ушей), то представляла, как та держит в лапках салат-латук и щиплет его. Итак, если Анита — крольчиха, то быть крольчихе Анитой.

Когда пришло время ложиться спать, Хармони уютно устроила Аниту. Она нарвала для её постели высокой сухой травы, налила в миску воды и сделала что-то вроде столовой в ящике для высиживания цыплят: стибренная из хлебницы горбушка, несколько морковок с огорода, упавшие яблоки и ещё одуванчики.

Хармони обо всём этом подробно рассказала Рэксу Рафу Монти, когда они лежали в кровати и смотрели на луну, тускло светившую сквозь деревья. Он молчал, но Хармони была уверена, что пёс рад за неё.

Оставалось ещё пять желаний!

Хармони проснулась очень рано и сразу вспомнила об Аните. Она оделась и побежала через росистый сад, таща за лапу старую собаку. На верхней ветке твердил свою песенку дрозд. Хармони явственно слышалось: «Какое желание — фьюить? Какое желание — фьюить?»

Анита и Рэкс Раф Монти были представлены друг другу, правда, без особого интереса с обеих сторон, а потом Хармони позволила крольчихе выйти на волю. Сад был огорожен с трёх сторон, так что Анита не могла выскочить на дорогу или к соседям; в худшем случае она направилась бы к дому или на газон. Хармони скоро убедилась, что пасти Аниту не составляет труда.

Через некоторое время послышался сигнал электрокара, развозящего молоко, а затем поверх забора показалась голова молочника. Для всех он был маленьким неунывающим человеком с желтоватыми волосами и остреньким носиком. Он постоянно что-то насвистывал и для Хармони конечно же был Канарейкой.