Каштру Сороменью - Истории Черной Земли

— Аиоко ки Кингури! — Уходи к Кингури!

На следующий день, узнав о том, что некоторые лунда все-таки отправились разыскивать Кингури, чтобы вместе с ним поселиться на плодородных берегах Кванзы, Луежи только пожала плечами и спокойно сказала:

— Аиоко! — Пусть уходят!

И вскоре в Лунде стали называть «аиоко», которое со временем превратилось в «киоко», всех тех, кто покинул Лунду, чтобы последовать за Кингури. А те, кто уходил, не желая оставаться под властью чужеземца, сами стали называть себя киоками, то есть «те, кто уходит». Таким образом они показывали, что не признают власть вождя-чужеземца, что их вождь — Кингури, первый человек Лунды, который навсегда покинул родину и положил начало существованию народа киоков.

И никогда с тех нор не зарастала на земле Лунды тропа Кингури, тропа последних кочевников, путь непокорных людей.

Амбвела пришли с верховьев Замбези и обосновались на землях Квандо, в Квембо. Они жили уединенно, не сталкиваясь с другими племенами, занимались рыбной ловлей и возделывали землю. Их вождем был старый Кавава в то время, когда туда пришел Ньимбо со своими людьми, бежавшими от нападений народов, опустошавших долины Замбези.

Земли здесь было много, ее хватало всем, в реке в изобилии водилась рыба, и пришельцы мирно жили с людьми, обосновавшимися в этих краях много раньше.

Но однажды, после того как умер Ньимбо и Вунджанга наследовал его земли и людей, любимая собака старого вождя Кававы убежала от хозяина. И скоро ее увидели там, где жил соседний вождь Вунджанга. Собака бегала в смятении по селению, не в силах вытащить морду из узкого горлышка горшка, в котором лежало мясо для родственников вождя. Вунджанга пришел в ярость и велел отрубить собаке голову. Но тут пришел Кавава и вступился за собаку, которую очень любил. К тому же она стоила гораздо дороже, чем любой самый хороший горшок. Горшков у Кававы было сколько угодно, и он предлагал разбить горшок, а взамен его он мог дать столько горшков, сколько потребовал бы Вунджанга. Но упрямый вождь не согласился на условия Кававы. Вунджанга утверждал, что этот горшок священный. Его принес с верховьев Замбези еще старый вождь Ньимбо, и все вожди и их сыновья ели только из этого горшка. Он теперь уже не принадлежал одному вождю, хотя только он мог им пользоваться.

Горшок принадлежал всему племени. А собака вождя Кававы не была священным животным. Ее поймали в то время, когда она совершила воровство. Поэтому собака и заслужила наказание. И чтобы не спорить дольше, Вунджанга одним ударом топора отрубил собаке голову. И впервые скрестились взгляды вождей, полные ненависти.

Кавава ушел в ярости. Он тотчас собрал старейшин народа, чтобы выслушать их справедливое решение. Решение почтенных старейшин всегда считалось неоспоримым. А сейчас была пролита кровь, и только кровью можно было смыть оскорбление.

И вот один из старейшин припомнил, что сын Вунджанга носит на руке браслет, который в очень давние времена ему подарил Кавава. Надо забрать этот браслет обратно. А сейчас, когда вождю нанесено тяжкое оскорбление, ни сын Вунджанги, ни кто другой из его народа не имеет права пользоваться чем-нибудь, ранее принадлежавшим Кававе. И Кавава потребовал у Вунджанги браслет, который носил его сын.

Вунджанга должен был согласиться. По закону племени все, что когда-то было получено от врага, следовало вернуть ему. Он позвал своего сына и велел ему немедленно снять браслет. Юноша попробовал это сделать, но не сумел. Ему подарили браслет, когда он был еще совсем маленьким, и за многие годы рука так выросла, что браслет сросся с телом.

Вунджанга предложил разрезать браслет, потому что иначе снять его оказалось невозможным. Но Кавава не согласился, чтобы кто-нибудь испортил браслет. Ведь Вунджанга не согласился разбить горшок! Браслет должен быть возвращен целым, в том виде, в каком получен из рук самого вождя.

Спор двух вождей стал известен людям. И все поняли: может произойти ужасное. Вунджанга не сумел убедить Кававу разрезать браслет, а все его попытки снять его с руки сына оказались напрасными. И Вунджанга умолк, опустил глаза, ожидая решения Кававы.

Когда заговорил Кавава, кровь застыла в жилах у людей.

— Отрежьте руку у сына Вунджанги и верните мне браслет.

И люди Кававы исполнили приказ своего вождя. Сын Вунджанги истек кровью и умер в тот же вечер. Его предсмертный крик послужил сигналом к началу войны между двумя племенами. Эта жестокая война навсегда осталась в памяти народов, живших на берегах реки Кубанго и в долине Замбези.