Дик Кинг-Смит: Мышонок по имени Вольф

Так всё и шло. День за днём миссис Ханиби заманивала поющую мышь всё дальше — наверх, на клавиатуру. Теперь она играла, не поднимая крышку рояля, и когда мышонок привык брать лакомый кусочек с клавиш, миссис Ханиби принялась класть призы на верх рояля, сперва с левой стороны, но постепенно передвигая их к середине. Пока наконец награда не оказалась над «до» посередине рояля, над самой надписью «Стейнвей и сыновья», то есть прямо перед лицом пианистки.

Хотя к этому времени Вольф вполне привык забирать приз с любого места, уверившись, что хозяйка не сделает ему вреда, он всё же не задерживался на каждом новом месте. Но когда он вдруг оказался так близко к ней и глаза их оказались на одном уровне на расстоянии всего в каких-нибудь полтора фута, он на какую-то минуту застыл на месте, прежде чем взять шоколад, и они мгновение смотрели прямо друг на друга.

— Молодец, мышонок! — сказала миссис Ханиби тихим голосом и заиграла песню Кола Портера «Ты — прямо класс».

И вот наступил последний этап плана миссис Ханиби. После того как Вольф привык появляться дважды в день за наградой и брать её над средним «до» перед самым лицом хозяйки, наступил вечер, когда всё изменилось. Явившись на обычное место, мышонок обнаружил, что его не ждёт сладкая награда. Он опустил глаза вниз и увидел, что хозяйка держит кусочек шоколада пальцами левой руки, а правой тихонько наигрывает «Прекрасную мелодию любви».

Миссис Ханиби заранее обдумывала, какую песню выбрать для такого важного случая. Сперва она хотела сыграть «Три слепые мышки» и «Давайте ж все вместе», но потом решила сыграть песню, которую так мелодично пела мышка, когда миссис Ханиби впервые подняла верх рояля и увидела там мышей.

И вот в наступивших сумерках она стала играть эту песню на самых высоких нотах, слегка помахивая шоколадкой в такт музыке. При этом она не спускала с мышонка глаз, безмолвно внушая ему сделать то, чего ей хотелось. «Спой ради ужина, — думала она, — спой, спой, спой, будь паинькой».

Вольф, сжавшись, сидел неподвижно, тихо, так сказать, словно мышка, слушал мелодию и следил за кругляшом, раскачивающимся у него перед носом.

И вдруг в его маленькой головке что-то словно щёлкнуло.

«Она хочет, чтобы я спел, и тогда я получу ужин, — сказал он себе, — вот что она хочет. Слов я не знаю, но, может, это и не важно». Он дождался, пока музыка смолкла, затем сел на задние лапы, разгладил передние усы, откашлялся и сделал глубокий вдох.

Миссис Ханиби, поняв намёк, опять начала играть правой рукой, и из мышиного ротика полился тот же высокий чистый голосок без малейшей фальши.

— Ла-ла-ла-ла-ла-ла! — распевал Вольф к удовольствию аккомпаниаторши.

Когда песня закончилась, миссис Ханиби медленно и осторожно протянула левую руку к певцу, а тот тоже медленно и осторожно взял награду двумя лапками.

— Не обманывают ли меня мои уши? — проговорила Мэри, когда Вольф вернулся домой с наградой. — Мне показалось, что ты пел в то же время, когда хозяйка играла?

— Да, мамочка, это было изумительно!

— И близко ты от неё был?

— Очень близко. Я взял шоколадку прямо у неё из руки.

— Как? — заверещала Мэри. — Да ты с ума сошёл!

— Послушай, мамочка. Завтра, когда она придёт играть, я залезу на рояль и буду петь, а я непременно так и сделаю. Не пойдёшь ли ты со мной?

— Вот уж нет! — отозвалась Мэри.

— Ну и что означает твоё «вот уж нет»? — осведомился Вольф. — Похоже, моя мама испугалась. Я-то не боюсь, а вот ты боишься.

Мэри сверкнула глазами.

— Вольфганг Амадей! — воскликнула она. — Уж не считаешь ли ты меня трусихой?

— Время покажет, — отозвался сын.

И время — следующее утро — показало. К удивлению миссис Ханиби, на рояле появились две мыши! Правда, более крупная мышь явно нервничала, и, когда пианистка подняла руки, готовясь заиграть, вздрогнула. Но как только зазвучали первые такты «Давайте ж все вместе» и мышонок весело запел (если б только миссис Ханиби знала это) «Мы весёлые мыши, мама Мэри и я!», другая мышь (мать, как уже не сомневалась миссис Ханиби) успокоилась и с гордостью слушала пение сына.

Затем пианистка заиграла «Три слепые мышки», а певец запел. Потом миссис Ханиби сделала паузу, и Вольф смог перевести дух.

Утренняя шоколадка, как заметил Вольф, лежала на рояле. Но он не взял её. Он не только хотел спеть ещё, но и хотел выучить новую песню, чтобы произвести впечатление на свою маму. Мышонок испытующе глядел своими бусинками на миссис Ханиби, пытаясь дать ей понять, чего он хочет. «Научи меня новой песенке, — внушал он. — Научи, научи, научи, ну, будь так добра».