Эно Рауд - Муфта, Полботинка и Моховая Борода (книга 4, с иллюстрациями)

— Смотри-ка! — воскликнул лысый. — На обеих берёзах что-то болтается!

— Точное попадание! — обрадовался бородатый. Но радость тут же сменилась недоумением.

— Это может быть что угодно, только не зайцы! — пробормотал лысый и протёр очки. — А ты как считаешь?

Бородатый протёр глаза, потому что очков у него не было.

— Кто-то, как видно, сыграл с нами злую шутку, — сказал он. — В заячьих капканах какие-то куклы.

— Но они шевелятся, — усомнился лысый.

— Значит, они заводные, — стоял на своём бородатый. — А может, на транзисторах.

Краеведы подошли поближе. Лысый заметил свой ремень, в панике оброненный Моховой Бородой, поднял его и надел на куртку.

— Порядок, — удовлетворённо заметил он. — Только я его не здесь потерял.

И вдруг с верхушки берёзы донёсся голос Моховой Бороды:

— Я нашёл ваш ремень в лесу, близ волчьего логова. Краеведы были ошеломлены. Ясная человеческая речь!

— Помогите же нам спуститься, — сердито сказал Полботинка. — Что вы мешкаете?

— Они говорят, — прошептал лысый. — Они вовсе не куклы, а… Он не закончил.

— Ну? — спросил бородатый. — Кто же они, по-твоему, в конце концов?

Лысый молчал. Да и что он мог сказать?

— По-видимому, в них вмонтирована магнитофонная плёнка, — упрямо стоял на своём бородатый, — хотя, по правде говоря, я и сам не очень-то верил, что это куклы.

— Кровь к голове прилила! — пожаловался Полботинка. — Неужели вы не понимаете? Мы на грани обморока!

— Видимо, в них введена искусственная кровь, — насмешливо произнёс лысый. — Как-никак двадцатый век!

Бородатый предпочёл не заметить насмешку.

Нагнув верхушку берёзы, бородатый осторожно высвободил Полботинка из петли, то же самое лысый проделал с Моховой Бородой. Спустя минуту оба накситралля стояли на земле.

— Приветствуем тебя, матушка Земля! — торжественно сказал Полботинка. — Как отрадно снова почувствовать под ногами родную почву!

Но тут он покачнулся, взмахнул руками и во весь рост растянулся у ног краеведов.

— И даже не шевелится, — растерялся лысый.

— Всё-таки они заводные! — обрадовался бородатый. — Видишь, у одного завод уже кончился.

— Он же сознание потерял, — сказал Моховая Борода. — Он столько пережил! Если бы вы только знали…

Речь его оборвалась на полуслове. Моховая Борода тоже потерял сознание и упал рядом с Полботинком.

— Вот те на! — растерянно посмотрел бородатый на лысого. — А где нам взять ключ, чтобы завести их?

Когда Полботинка и Моховая Борода наконец пришли в себя, они увидели, что лежат рядышком у палатки краеведов.

Краеведы готовили завтрак. Над чайником на костре поднимался пар.

— Посмотри-ка, зашевелились! — воскликнул лысый, указывая на накситральчиков.

— Похоже, они всё-таки работают на транзисторах, — равнодушно отозвался бородатый. — Или на солнечных батареях. И, заметив вопросительный взгляд лысого, пояснил:

— Они довольно долго пролежали на солнце. Солнце зарядило пустые батарейки, и их механизмы снова заработали. Не веришь?

Лысый не отвечал. Он смотрел на Полботинка и на Моховую Бороду с возрастающим интересом. Как гномы, только побольше. В детстве он бы непременно принял их за гномов. У одного даже борода. Быть может, они и есть что-то в этом роде… Гномы двадцатого века или как бы это назвать… Если хорошенько подумать, то ведь и волчий приёмыш тоже смахивает на ребёнка. Вдруг и он тоже, как их там…

У лысого мурашки побежали по спине. «Кажется, я впадаю в детство, — испуганно подумал он и постарался побыстрее отогнать мысли о гномах. — Какая чепуха! А ещё хочу быть краеведом…»

— Где я? — послышался голос Полботинка.

Он совсем очнулся и с любопытством приподнял голову.

— Вот видишь… — Бородатый с торжествующим видом посмотрел на лысого. — У этого плёнка опять включилась. А волчонок всё ещё спит в рюкзаке как сурок.

Не обращая больше внимания на Полботинка, бородатый подошёл к валявшемуся на траве рюкзаку, присел возле него на корточки и слегка похлопал по нему рукой.

— Пора вставать, — ласково позвал он. — Чай уже кипит. Пора вылезать из мешка и становиться человеком.

Полнейшее молчание. Ни единого звука. Ни малейшего движения в рюкзаке, сколько ни сверли его глазами.

— А вдруг с ним что-то случилось? — встревожился лысый. — Уж не задохнулся ли он?